• Главная
• Разделы журнала
• Исторические факты
• Добровольцы пролога

Добровольцы пролога

Семён Гудим 30.05.2019

Семён Гудим 30.05.2019

Добровольцы пролога

Трансвааль, Трансвааль, страна моя!

Ты вся горишь в огне!

Под деревом развесистым

Задумчив бур сидел.

О чём задумался, детина,

О чём горюешь, седина?

Горюю я по родине,

И жаль мне край родной.

Сынов всех девять у меня,

Троих уж нет в живых,

А за свободу борются

Шесть юных остальных.

(«Трансвааль, страна моя,

ты вся горишь в огне…» -

русская народная песня)

 *****

31 мая 1902 года завершилась вторая англо-бурская война. Три кровавых года этой войны, 1899-1902, послужили кошмарным прологом не менее кровавого XX века. Этот конфликт, кажется, подвёл черту под веком XIX, эпохой блистательных колониальных империй и победоносных колониальных войн, и ознаменовал начало новой эпохи – эпохи массовых армий концентрационных лагерей и тотальной войны. В этой войне приняло участие, по различным данным, от пятисот до тысячи русских добровольцев, именно они стали самой многочисленной группой в рядах пробурского добровольческого движения.

Все мы прекрасно знаем о великой Британской империи, империи, над которой никогда не заходит солнце, но в нашем сознании нет образа «буров-африканеров», для большинства из нас этот народ представляет из себя тайну, завёрнутую в секрет. Между тем, народ этот очень интересен: его мировоззрение, традиции и жизненный уклад уникальны и очень необычны. Предки современных буров голландцы начали заселять Юг Африки ещё во второй половине XVII века, именно тогда голландские крестьяне, желающие «жить по Писанию», покидают свою европейскую родину, в которой стремительно продвигаются процессы индустриализации и урбанизации, и уже не остаётся места для традиционного уклада жизни. Для этих людей есть лишь единственная книга, заслуживающая внимания – Библия, и один смысл в жизни – заселять и возделывать землю. Будучи весьма маргинальными элементами в самой Голландии, поселенцы неохотно терпят даже лояльную власть в лице Голландской Ост-Индской компании и начинают уходить вглубь континента. К концу XVII века всё новые буры отправлялись на восток, чтобы избежать опеки со стороны компании. Вооружённые радикальным протестантским мировоззрением и огнестрельным оружием, они постепенно продвигаются вглубь материка, расселяясь всё дальше на Северо-восток. В ситуации, когда во время наполеоновских войн голландские владения на Юге Африки переходят под власть Британской короны, конфликт становится неизбежным.

Политика любой империи противоречива: с одной стороны, объединение множества народов в едином государстве с протяжёнными границами есть благо и прогресс, с другой же, ценой этого прогресса становится неизмеримое зло. Для голландских поселенцев Юга Африки монета имела лишь одну сторону: так уж сложилось, что радикальным протестантам-кальвинистам не нужен был ни технический, ни культурный прогресс «империи, над которой не заходит солнце». Вся жизнь этих людей сводилась к трём простым принципам – трудись, молись, убивай. Трудолюбие возводилось среди них в культ, и практически весь световой день был посвящён труду на земле, фанатичная набожность побуждала их к усердным и регулярным молитвам, а дополнением к и без того суровой жизни служили набеги полудиких народов банту. Я думаю, понятным является тот факт, что такие суровые условия не могли не запустить процесс формирования нового уникального народа, народа буров, общности, что ещё только начала осознавать себя, как что-то отдельное и самоценное. Отношения буров с новой британской властью были обречены изначально: уж слишком мало общего между «просвещёнными» англичанами и «дикими» бурами, слишком велика культурная пропасть. Первая кровь пролилась в 1815 году, когда полыхнуло восстание в Слахтерс-Нек, первая попытка померяться силами с великой империей закончилась для буров плачевно: восстание было эффективно подавлено, а его лидеры казнены. Именно в этот момент британцы допускают первую и далеко не единственную ошибку в отношениях с бурами: при подавлении восстания они используют отряды, состоящие из так называемых «цветных». В представлении буров использование «цветных» в войне белых людей между собой является актом бесчестным и, можно сказать, предательским, актом, который разозлит их куда больше, чем казни вожаков восстания. С началом XIX века положение буров всё более ухудшается. В 1833 году в империи полностью запрещается рабовладение - бурские элиты воспринимают это, как попрание священного права на частную собственность. В результате многие состоятельные буры просто оказываются на грани разорения. Бережливость англичан известна всему миру, но на этот раз она сыграла с островитянами злую шутку - компенсации, выделенные правительством за освобождённых рабов, оказались смешны и не вызвали ничего, кроме ярости. Люди часто рубят дерево, под которым стоят, после чего крайне удивляются тому, что дерево решает упасть им на голову. Так и Великобритания, не удовольствовавшись запретом рабовладения, не считаясь с интересами местного белого населения, вступила в переговоры с вождями негритянских племён банту и договорилась о запрете переселения вглубь континента для буров. В результате, среди части бурского населения созрело решение уйти из Капской колонии, ими же когда-то и основанной. Протестуя против навязывания британского образа жизни, в 1835-1845 годах около 15 тысяч буров покинули пределы Капской колонии в ходе миграции на юго-восточное побережье и в центральные районы Южной Африки, получившей название Великий трек. Там они основали свои государства: Оранжевое свободное государство за рекой Оранжевой и Южно-Африканскую республику (Трансвааль) за рекой Вааль.

Возможно, сейчас современному человеку сложно понять этику буров первой половины XIX века: нам, выросшим в обществе «победившего гуманизма», так и хочется написать «победившего лицемерия», сложно понять, что труд для этих людей был частью духовного развития и приобщения негритянского населения к труду, пусть даже и через рабство, было попыткой приобщить их к христианству. Заигрывания британских властей с негритянскими вождями воспринимались бурами так же, исходя из своего кальвинистского мировоззрения, что если африканец не возделывает землю, то её необходимо изъять и обработать. Земля дана человеку Богом для возделывания – для буров это неопровержимая истина. Для британцев того времени буры - страшные дикари, лишь цветом кожи отличные от негров, живущие на своих фермах и отвергающие «цивилизованное общество». Американский писатель Марк Твен, совершивший путешествие по Южной Африке в 1895 году, в своих путевых заметках «По Экватору» отзывался о бурах весьма неоднозначно: «Буры очень набожны, глубоко невежественны, тупы, упрямы, нетерпимы, нечистоплотны, гостеприимны, честны во взаимоотношениях с белыми, жестоки по отношению к своим чёрным слугам… им совершенно всё равно, что творится в мире».

Отношения британцев и буров не сложились, и буры, проявляя христианскую кротость, ушли из своих земель, предпочли тяготы переселения братоубийственной войне, но судьба обладает исключительно мерзким чувством юмора. Население двух бурских республик – Трансвааля и Оранжевого Государства - начало стремительно укореняться на новом месте, делить землю на угодья и развивать фермы, но случилось страшное: в 1866 году на территории Трансвааля нашли алмазы. Ко второй половине XIX века в обеих бурских республиках проживало примерно 160 тысяч буров, занятых преимущественно сельским хозяйством. В течение следующих двух десятков лет в эти земли переселяются ещё примерно 200 тысяч «ойтландеров», английских переселенцев, ведомых жаждой богатства. Алмазы стали благословением и проклятьем буров, бюджет государств на 80% формируется за счёт ойтландеров, добывающих алмазы. Бурские фермеры, обнаружившие алмазы в своих частных владениях, становятся баснословно богатыми. В 1870-ых годах XIX века богатства Южной Африки всё больше искушают Лондон, в недрах английской бюрократии рождается «гениальный» план по аннексии всей Южной Африки и объединению её в Южно-Африканскую конфедерацию под британским протекторатом. Реализация планов не заставила себя ждать: уже в 1877 году англичанами был аннексирован Трансвааль. Буры Трансвааля были ослаблены неудачной войной с племенами зулусов, и у англичан были все шансы на успешное поглощение бурского государства. Ситуация для буров усугублялась также предательством в высших эшелонах власти: президент Трансвааля Томас Бюргерс выступил с прокламацией, осуждающей аннексию, но призвал свой народ воздержаться от вооружённой борьбы с оккупантом. У англичан были все шансы на успех, но, как обычно, подвела банальная жадность – британское правительство решило «взыскать недоимки по налогам» за все годы бурской независимости, реакция вменяемого человека на грабёж всегда была одинакова. С 22 декабря 1880 по всему Трансваалю началось народное восстание, британские гарнизоны вдруг обнаружили себя в осаде, полной неожиданностью оказался для британцев тот факт, что красный английский мундир - прекрасная цель для вражеских снайперов. Боевые действия в Трансваале сложились для англичан крайне неудачно: потерпев ряд сокрушительных поражений, британская армия была вынуждена отступить с территорий республики. Бурские партизаны не ограничились своим домом и вторглись на английскую территорию, в Наталь. Бурское руководство прекрасно осознавало, что воевать против Британской империи сил у них нет, британцы же не желали втягиваться в неудачно начавшуюся войну. В сложившейся ситуации обе стороны пришли к решению о подписании мира. Мирный договор был компромиссным: Трансвааль получал полный внутренний суверенитет, Британия же становилась формальным сюзереном-протектором, как и любой компромисс, этот не устраивал обе стороны.

Что стало причиной второй англо-бурской войны? Ответ на этот вопрос, как всегда, просто и крайне печален - амбиции и золото. В 1886 году в Трансваале и Оранжевой республике были открыты большие запасы золота, и началась «золотая лихорадка». К 1894 году Трансвааль по доходам на душу населения стал одним из богатейших государств мира. Как могла великая империя простить «белым дикарям» такое богатство? Явная несправедливость того факта, что столь значительные суммы проходят мимо английского бюджета, не могла продолжаться долго. Уже 29 декабря 1895 года заместитель премьера Капской колонии Линдер Джеймсон во главе пяти сотен кавалеристов, усиленными несколькими пулеметами и пушками, осуществил авантюрный рейд на Йоханнесбург. Целью рейда было осуществить восстание ойтландеров против буров и присоединить их земли непосредственно к Капской колонии. Рейд изначально был плохо продуманной авантюрой, и всего через 4 дня английский отряд был окружён и взят в плен. Буры, проявив милосердие, выслали рядовых солдат в Капскую колонию, руководителей приговорили к небольшим срокам и серьёзным штрафам.

Дабы лучше понимать суть событий будущей войны, необходимо сделать небольшое отступление; дело в том, что правительства обеих бурских государств прекрасно понимали неизбежность новой англо-бурской войны. Понимая несопоставимость своих сил с мощью неприятеля, в подготовке к будущей войне был сделан упор на новые военные технологии, было сделано всё для налаживания связей с правительством молодой Германской империи в обход заключённого с Великобританией мирного договора, буры активно закупали у Рейха артиллерию и бездымный порох. Ни Трансвааль, ни Оранжевая республика не имели регулярных вооружённых сил, правительства располагали лишь полицией и небольшими «корпусами государственной артиллерии». К началу войны также подготавливалось своеобразное бурское народное ополчение, весьма специфическое формирование с выборной системой командного состава. В случае войны в ополчение мобилизовывались все граждане мужского пола, достигшие 16 лет. В бурском ополчении состояло 47 тысяч человек. Однако, общая численность войск во время войны, разумеется, не будет достигать вышеуказанной цифры. Главнокомандующий вооружёнными силами Трансвааля в мирное время избирался на десять лет большинством голосов офицеров, при нём существовал и военный совет, решения которого носили лишь рекомендательный характер.

Как уже было сказано, правительство Трансвааля прекрасно понимало неизбежность войны, понимало оно и мизерность своих шансов на победу в войне. Сделав всё для подготовки к войне, буры приняли единственно верное решение – развязать войну в момент своей максимальной готовности и минимальной готовности противника. Правительство Трансвааля предъявило ультиматум великой Британской империи – Британская корона должна была прекратить наращивать свои силы у бурских границ, в противном случае буры обещали нанести превентивный удар. Какой могла быть реакция сверхдержавы XIX века на ультиматум странной республики «белых дикарей»? Понятно, что статус великой империи не позволял Великобритании не то, что выполнить ультиматум, но даже вступить в диалог: империи просто не умеют отступать.

Война началась 11 октября 1899 года: пятитысячная бурская армия перешла границу английских владений и осадила города Мафекинг Кимберли, однако уже вскоре Великобритания начала переброску сил в Южную Африку, 28 ноября на реке Моддер, и заставила десятитысячную армию буров отступить с большими потерями. Параллельно бурские силы вторглись в Наталь, бывшую бурскую республику, аннексированную Великобританией. Дела «красных мундиров» на этом фронте обстояли совсем печально: в октябре 1899 бурское ополчение взяло Чарлстаун, Ньюкасл, Гленко и осадило Ледисмит, в котором был осаждён отряд генерала Уайта. Попытка командующего британскими войсками в Южной Африке блокировать Ледисмит привела к разгромному поражению британцев при Коленсо 15 декабря. Битва при Коленсо стала очередным холодным душем для империи: всего четыре с половиной тысячи буров вынудили отступить пятнадцатитысячную армию англичан. Ситуация для англичан начала усугубляться ещё и тем, что голландское население Капской колонии и буры Наталя начали массово переходить на сторону Трансвааля и всячески содействовать ополчению республик. В ходе событий этой войны в плен к бурам попадает не кто иной, как Уинстон Черчилль.

Понятно, что успешное наступление Давида на Голиафа не могло продлиться долго, и уже в марте 1900 года вооружённые силы Великобритании перешли к планомерному наступлению. Дабы превзойти бурское превосходство, в артиллерии с британских крейсеров были сняты и поставлены на колёса крупнокалиберные орудия. Британское наступление было столь стремительным и неудержимым, что уже 13 марта 1900 года была занята столица Оранжевой республики Блумфонтейн, а 5 июня 1900 года - столица Трансвааля Претория. К началу сентября 1900 года регулярные соединения буров были рассеяны и перешли к партизанской войне.

Классическая военная мысль XIX века предполагала столкновение регулярных армий противоборствующих сторон в генеральном сражении, победа в генеральном сражении, как правило, должна была стать залогом заключения выгодного мирного договора. Испанская герилья и русские партизаны эпохи наполеоновских войн оставили свой след в сознании военных теоретиков и практиков, но не смогли изменить устоявшихся веками представлений о войне. В любом случае, основные массы бурского населения слабо ориентировались в нюансах европейской военной мысли, бурский народ имел чёткое представление о том, что война за свой дом должна продолжаться до победного конца. О боевых качествах буров писал А. Виноградский в своей книге «Англо-бурская война в Южной Африке»: «Бур сам по себе представляет отличный боевой материал. Занимаясь с самого детства охотой, он делается превосходным стрелком и неутомимым наездником, для которого суточный переход в 70-80 вёрст ничего не значит. Жизнь в поле, постоянная борьба с дикими туземными племенами издавна выработали в нём неоценённые для каждого солдата качества - перенесение тягостей и лишений похода, храбрость, хладнокровие, умение отлично ориентироваться и применяться к местности и способность к разведывательной службе, в чём они очень напоминают наших казаков…

Для выполнения широких стратегических задач бурам недостаёт соответствующей военной организации и подготовки, познаний в военном искусстве (можно поспорить с автором: при ведении боевых действий по всем канонам военного искусства у буров вообще не было бы никаких шансов в противостоянии с превосходящими силами противника)».

Победа англичан в классической «регулярной» войне не дала им ровным счётом ничего, буры перешли к партизанской войне. Стратегия контрпартизанской войны в начале XX века ещё не была отработана, англичане стали первопроходцами в этом деле. Что можно противопоставить народу, сплочённому и верящему в свою правоту? Лишь нечеловеческую жестокость, невозможно уничтожить партизан, поддерживаемых, практически поголовно, местным населением. Необходимо уничтожить среду обитания народа или сам народ. Командование британских войск в Южной Африке в течение 1900 года начало осознавать эти простые факты. Британцы начинают кампанию «охоты на буров», в рамках которой травят колодцы и реки, выжигают пашни и засыпают их солью, даже начинают выселять бурское население за пределы Южной Африки. Однако, даже такая жёсткая кампания не даёт ожидаемого результата: сопротивление буров по-прежнему фанатично и наносит британской армии и инфраструктуре всё больший вред. Великобритания просто не может себе позволить терпеть такие «щелчки по носу» на глазах у всего мира - и постепенно вызревает решение о создании специальных концентрационных лагерей для бурского населения.

Концлагерь, в нашем сегодняшнем понимании, - детище именно этой войны, войны, своими ужасами предварившей новую эру. Десятки тысяч женщин и детей были согнаны в британские концлагеря, где не имелось даже элементарных условий для выживания. Сложно представить себе состояние людей, заключённых в этих лагерях: как правило, их фермы сжигали на глазах хозяев, женщины и мужчины содержались отдельно, часть лагерей размещалась на далёком Цейлоне. За годы войны через систему английских концлагерей прошло почти всё бурское население республик – более 200 тысяч человек, погибло порядка 30 тысяч, из которых 2/3 являлись детьми. Объективный факт, что в условиях чудовищных обстоятельств и голода дети умирают первыми. Во все эпохи люди совершали преступления, мир никогда не делился на чёрное и белое, но для начала XX века столь зверский шаг, совершённый белыми цивилизованными людьми по отношению к другим белым, был немыслим. Реакция всего мира на происходящее была однозначной: «Великобритания - монстр». Под влиянием примера героического народа тысячи добровольцев приехали в Южную Африку. Что заставило их вмешаться в эту далёкую войну на периферии цивилизованного мира? Я думаю, что ответ очевиден – только чувство справедливости, неравнодушия, то, что делает нас людьми. 

Добровольцы стали отдельной вехой этого конфликта. За всё время англо-бурской войны их было более трёх тысяч. Сочувствие мирового сообщества борьбе буров за независимость, неравная борьба буров за свою свободу вызвала симпатии многих народов. Нужно отметить, что добровольцев из Европы по прибытии в Южную Африку ожидало некоторое разочарование: ведь они собирались стать костяком бурской армии, считали, что именно они должны научить буров воевать, но, как оказалось, буры понимают в войне куда больше гостей из Старого Света. Как писал подпоручик русской армии Евгений Фёдорович Августус в своих мемуарах: «Довольно комично было видеть, как вытянулись лица у некоторых офицеров, когда они узнали, что бурам не нужны их познания из тактики, уставов, самоокапывания и ружейных приёмов. Конечно, перспектива не блестящая, сняв золотые эполеты, надеть патронные сумки, баклагу и встать в ряды простым бойцом, но они забыли то обстоятельство, что не нам, воспитанным в душных стенах военных училищ и казарм, учить народ, где каждый воин по призванию, где каждый обладает инстинктивным чутьём охотника и воина». Достичь взаимопонимания между русскими добровольцами было отнюдь не просто: культурные и социальные барьеры таки тяготили обе стороны, и подчас достичь взаимопонимания было отнюдь не просто. Как писал один из добровольцев Леонид Покровский: «Буры не желают интернациональных добровольцев. Они отказываются от их помощи; странно, казалось бы, на первый взгляд; – у буров людей мало, воевать некому; англичане грозятся повернуть весь мир вверх тормашками и уничтожить буров, если не искусством, то силой, а между тем буры неохотно берут в свои ряды добровольцев из Европы. Техники, артиллеристы, оружейники принимаются ими с распростёртыми объятиями, но борцов за Трансвааль они не желают. Но почему же? Мне кажется, что они смотрят на наших русских, французских и иных земель добровольцев, как смотрит дворник на барина, взявшегося за топор: оставьте, дескать, барин, не господское это дело, ручки испортите. Такими баричами должны казаться солдатам бурам господа….»

И тем не менее, несмотря на все сложности, русские добровольцы продолжали воевать в армии буров и воевали хорошо, многие покрыли себя славой в боях за Трансвааль. Лейтенант русского флота Борис Андреевич Строльман вынес под огнём противника раненого бурского солдата, но при возвращении на позицию был убит англичанами; подпоручик Евгений Фёдорович Августус доблестно сражался в рядах буров в течение полугода и был произведён ими в лейтенанты; штабс-капитан Александр Николаевич Шульженко в одном из боёв под огнём противника вынес раненного в ногу А. И. Гучкова, будущего лидера партии октябристов и военного министра Временного правительства, причём сам был ранен в руку. Александр Иванович Гучков, будучи личностью весьма авантюрного склада и высоких моральных качеств, также не преминул воспользоваться возможностью поучаствовать в войне за правое дело и осенью 1899 года вместе с братом Фёдором отправился в Трансвааль. Будущий военный министр проявил себя стойким и хладнокровным солдатом, что, впрочем, не спасло его от ранения в бедро и последующего британского плена. Именно вследствие этих событий будущий государственный деятель приобрёл свою хромоту.

Любая война, даже самая ужасная, имеет свойство заканчиваться. 31 мая 1902 была окончена вторая англо-бурская война, война, в которой погибли десятки тысяч людей ради амбиций горстки тщеславных идиотов. Британская империя одержала победу – Трансвааль и Свободное Оранжевое Государство стали частью Британской короны, но, как всегда, есть одно «но»: англичане допустили ошибку, помножившую на ноль все их «военные успехи». Британский парламент 19 августа 1909 года принимает Акт о Южной Африке - судьбоносный документ, провозглашающий преобразование британских колониальных владений в Южно-Африканский Союз. Британское правительство рассчитывает на лояльность нового доминиона: ведь англичан на территории Южной Африки больше чем буров, и, следовательно, именно их партии станут большинством в парламенте и сформируют правительство. Добрые английские подданные на сей раз подвели своего монарха и державу - они на выборы просто не пришли. 31 мая 1910 года главой Союза стал Луис Бота, бывший главнокомандующий армии Трансвааля….

Народ буров и иностранные добровольцы прошли через ад, совместными усилиями они выстрадали свободу буров и, как бы пафосно это ни звучало, справедливость. Буры воссоединились с капскими голландцами и осознали свою общность с ними - общность, что породила нацию африканеров, вершившую судьбу Южной Африки вплоть до 1994 года. Испытания народа африканеров закончились, но вот народам Европы они лишь предстояли: ведь только начался ужасный и кровавый XX век.

назад