После того, как…

Галина и Евгений Ивлевы 11.03.2025

После того, как…

«Идя вперёд, знай, как воротиться».

Генералиссимус А. В. Суворов, русский полководец

Немного о наболевшем, о чём, так или иначе, мы писали ранее. Ощущение «войне конец» всё более и более становится привычным, события февраля в информационном поле головокружительным вихрем явили героя американских боевиков, который наперекор всей затхлой Европейской действительности, идёт на сближение с Россией, ради мира на земле. Да и ещё, плохие парни уже обозначены: Зеленский и глубоко нездоровый Байден, исчадье всех невзгод последних несколько лет. Мы приняли эту повестку и в свою очередь схлестнулись уже на нашем, местном уровне. Кто-то за продолжение войны до победного или «талого», кто-то уже с облегчением вздохнул, что санкции снимут и заживём, кто-то в этой мутной воде ищет формы дальнейшего развития России, не отрывая глаз от телеграмм-каналов. Со стороны напоминает очень нездоровое возбуждение накануне больших изменений или проблем. Все заняты примерками. Примерками зрадопереможными.

И, очевидно, мало кто задаётся вопросом, а что делать с этим огромным количеством мужчин, которые начнут возвращаться с фронта, которые последние три года жили с оружием руках, в постоянном состоянии обстрела и близости смерти, у которых, наверняка, уже внесены коррекции взглядов на жизнь из серии «что такое хорошо и что такое плохо». Они возвращаются, как побывавшие на другой планете, повидавшие другую жизнь, попробовавшие её на вкус, в том числе вместе с тупостью и безразличием командиров, голодом, потерей боевых товарищей, с нехваткой… да всего, что на ум приходит. Их возвращение - это возвращение не победителей и не побеждённых, это возвращение выживших с сознанием неопределённости: точно ли достигнуты все цели, которые ранее были озвучены, то есть Украина больше без нацистов и националистов и без оружия, и без армии… ну, во всяком случае так трактуют сложновыговариваемые слова типа денацификация и демилитаризация.

И да, а чем их встретит Родина? Ну, прямо скажем, сформировать образ героев у наших ответственных лиц не слишком получилось. Далеко ходить не надо, посмотрите на деятелей культуры и искусства, руководителей телевидения, посмотрите сетку вещания. Какая там СВО, какой русский мир с русской идеей, если на официальных государственных мероприятиях с нарисованных на плакатах церквей кресты спиливают, замазывают лики Христа в репортажах государственных каналов. Диаспоры - это власть, а государевы люди нам объясняют, что главное не обидеть другие народы, а русские потерпят, и не такое терпели. Вот куда придётся возвратиться всем причастным к войне и почувствовать себя очень сильно не своими. И это только часть проблемы, основное - это найти себя в мирной жизни, как-то жить, где-то работать, зарабатывать. Прямо скажем, денежное довольствие воюющего на СВО и зарплаты на гражданке очень сильно отличаются. Все ли готовы к такой кардинальной разнице? А если не готовы, тогда что… найти возможность зарабатывать привычным способом, выработанным за последние три года? Тут большой вопрос: в каком качестве? Либо бойца ЧВК, либо бойца ОПГ. И эти вопросы надо было решать ещё в самом начале, а не фантазировать на более приятную тему, как нас будут встречать цветами на новых территориях.

После победы в Великой Отечественной войне была развёрнута огромная стройка, необходимо было выстраивать разрушенные города, заводам и фабрикам - налаживать работу, выпуская продукцию, крестьянам - сеять, надо было накормить, обуть и одеть страну. Рабочих мест хватало всем, и на гражданку шли воины-победители могущественной страны, уничтожившей фашизм. Последнее - это из области идеологии, от которой мы отказались в 90-х и которой нам так сегодня не хватает. Ведь мы прекрасно понимаем, что если жизненные, государственные приоритеты не определены и каждый живёт, как хочет, то и нечему удивляться. Ни нашей либеральной общественности - имеют право быть против, ни культуре и искусству, которые заполонили экраны безвкусицей и пошлятиной - имеют право. Православные кресты нынче не показывают нигде, стыдливо замазывая. Ну а что тут такого, ведь государство посеяло однажды то, что сейчас дало всходы и исправлять оно пока не торопится.

*****

«Самая большая радость - соединившись с Богом, служить ближним; самая большая скорбь - служить самому себе и погибнуть вместе со своим эгоизмом».

Монах Симеон Афонский)

Война, конечно же, всколыхнула страну, причём, все увидели, как очевидность неприятия противостояния, так и массовый героизм, по-другому и не скажешь, отдельных людей, которые из тонкого ручейка трансформировались в полноводный поток действенного сопереживания и понимания. Гуманитарка со всех краёв страны потекла в воюющие подразделения: кто чем мог, по крупицам собирал от продуктов питания до коптеров. Всё, чем могли, и это не была забюрократизированная система сбора и выдачи, это был народный, общий порыв помочь, нашим, своим. Без чиновников и ответственных лиц, без примазывающихся с телекамерами и дежурными речами. Тут всё было просто: либо ты делаешь, либо нет, и результат, как говорится, налицо. Россия предстала пред всеми в совсем другом образе. Пока одни проводили отчётные лубочные фестивали в сарафанах и косоворотках, другие вывозили мирных из обстреливаемых районов, пока одни на ток-шоу умничали с победоносными релизами, другие искали протезы и необходимые лекарства. Мы вдруг поняли, что мы можем собраться, не зная друг друга, делать единое дело, без руководителей и ответственных товарищей… или господ, кому как удобно. Удастся ли сохранить это в себе, такое не для всех удобное осознание того, что мы можем, сами, главное делать, не вестись на предлагаемую инертность созданного бытия. Вот эта и будет наша победа, понятная всем причастным. Победа, которая не в кровопролитиях или за переговорным столом, а в возрождении того самого, что принято называть патриотизмом, и про которое пелось «Вставай, страна огромная!», и писалось «Райком закрыт. Все ушли на фронт».

Ведь именно в эти три последних года мы, наконец, стали «начинать с себя», объединяясь общей целью и общей болью за страну, которую перестали воспринимать абстрактно, в виде гражданства, а разглядели в лицах, услышали в голосах тех, кто на передке и в тылу. Можно сколько угодно рассуждать о пассионарности, о движении масс и прочих вещах, но факт остается фактом: мы можем быть едины, мы можем без разнарядки навалиться и, несмотря на улюлюканье и камни «оттуда», подножки «отсюда», делать своё общее дело. И даже, несмотря на Изюм, Балаклею, а потом Азербайджан, Сирию, росток той самой нашей идентичности не сдавался, пробивался сквозь фронтовую грязь, щедро омываемый слезами и радости, и горя. Что вырастет дальше, какие даст плоды и вырастет ли вообще, а не распадётся снова на атомы? Словом, народ у нас многое видел, многое испытал, энергии хоть отбавляй, инициативности тоже. Что со всем этим делать после войны, которая рано или поздно закончится, предстоит решать руководству, основываясь на историческом опыте и целях. Да и, в целом, всем нам, основываясь на здравом смысле и желании, кем мы сами хотим себя видеть.

После того, как…

Задать вопрос

Спасибо!