Свидетельство о регистрации номер - ПИ ФС 77-57808

от 18 апреля 2014 года

«Ганза» - лебединая песня немецкой торговли (Этюды о торговле)

Михаил Гусаков (кандидат исторических наук, археолог) 8.07.2023

«Ганза» - лебединая песня немецкой торговли (Этюды о торговле)

Михаил Гусаков (кандидат исторических наук, археолог) 8.07.2023

«Ганза» - лебединая песня немецкой торговли

Этюды о торговле

 

В предыдущих статьях я уделил больше внимания западным государствам, географическая близость которых к Атлантике определяла их рывок в сторону неведомых земель и бурному росту торговых успехов, а также я говорил и о странах-наследницах старого античного мира - городах-государствах Средиземноморья Генуи и Венеции. Но сколько бы мы не обсуждали успехи европейской торговой предприимчивости, мы стоим перед неоспоримым фактом двойственности или, точнее, биполярности новой Европы. Действительно, соперничество севера и юга родилось после распада Римской империи и особенно обострилось в период нормандских завоеваний и крестовых походов. Жители Северного моря вместе с Балтийским вступили в схватку с жителями Средиземного и Чёрного морей. Таким образом, Европу можно условно поделить по 50° северной широты. Всё, что выше - тяготело к Северу, всё, что ниже - тянулось к Югу. Европа располагала не одной областью как, например, Китай или Индия, а двумя. И эта двойственность, разделившая континент, просуществует века. То, что справедливо для Севера, никогда не было таким же для Юга, и наоборот. Это одна из главных черт европейской истории, быть может, самая важная из всех. Впрочем, говорить о Европе средневековой и современной - значит говорить на разных языках.

Вероятно, всё решилось к Х-XIII векам, к окончанию Крестовых походов. На самом деле, две региональных экономики с широким радиусом действия сформировались рано. Области Севера, хоть и сравнительно слабозаселённые, были «первобытно» богатыми природными ресурсами. На Средиземном море, в землях вокруг моря, издавна находившихся на острие исторического прогресса, обновление пошло быстрее. Одним из факторов стремительного «итальянского» рывка было долгое противостояние народов ислама и Византии. Так что, при прочих равных условиях, Север будет менее усложнённым, чем Юг, более «ресурсным», а Юг - более «торговым» и изобретательным. Получается так, что два мира с противоположными знаками, казалось бы, «географически» были созданы, чтобы притягиваться друг к другу и друг друга дополнять, но противоречия были сильнее. Вспомним походы норманнов. Англия, Германия, Франция, Россия (я называю современные государства), они не только приходили торговать, но и, в основном, пограбить. Они стали обживать эти страны, и что удивительно - они «вросли» в эти страны и стали «местными» жителями. Но что не говори, мир был дороже войны! Их соединение будет происходить по сухопутным путям Север-Юг, и первым заметным проявлением этого была их стыковка на ярмарках Шампани, в городах по Рейну и Дунаю, и всё это особенно «вспыхнуло» в XIII веке. Эти связи не отменяли двойственности, а подчёркивали её.

Среди множества городов ранней Европы существовали супергорода, и вырастали они неизменно в одной или другой из этих зон, вдоль торговых путей, их соединявших. Размещение таких городов рисует нам систему «кровообращения» европейского организма. Разумеется, объединение европейской экономики вокруг какого-либо из центров происходило лишь ценой борьбы между двумя полюсами. Италия долго одерживала верх, Средиземноморье оставалось центром Старого Света, но к 1600 году Европа стала поворачиваться в сторону Севера.

Начиналось же это всё много раньше. Огромное пространство - Балтика, Северное море, Ла-Манш и даже Ирландское море - было той областью, в которой во всю ширь развернулись морские и торговые успехи Ганзы, ставшие ощутимыми с 1158 года - с основания города Любека, неподалеку от вод Балтики, в долине реки Траве. Тем не менее, речь не шла о строительстве на голом месте. В VIII и IX веках набеги и пиратство норманнов очертили границы этой северной «морской империи» и даже влияли на них. Если следы пребывания норманнов по всему побережью Европы «растворились», «размылись», то здесь от них кое-что осталось. Лёгкие беспалубные норманнские ладьи довольно долго бороздили Балтийское и Северное море, норвежцы добирались до Англии и до Ирландского моря, корабли с острова Готланд с добытой у берегов Сконы (южная Швеция) селёдкой доплывали от Ютландии до Финляндии, доходили до Риги, Пскова и Великого Новгорода.

Мы знаем, благодаря недавним археологическим раскопкам, что русские купцы появлялись в Штеттине – городе, бывшем тогда ещё славянским. И всё же Ганза медленно, благодаря обмену, соглашениям с государями, иногда и с помощью военной силы, поглотила «морское пространство», которое было когда-то организовано немецкими городами, купцами, воинами или крестьянами.

Слово «Ганза» (готское «наша группа купцов») появилось поздно. Оно впервые было написано должным образом в английской королевской грамоте 1267 г. Поначалу речь шла о неких купцах и неких кораблях, располагавшихся от Зейдер-Зее, от Финляндии до Швеции и Норвегии. Центральная ось торговых операций шла от Лондона и Брюгге до Риги и Ревеля (Таллина), откуда открывался путь на Новгород, а также на Витебск и Смоленск. Обмен осуществлялся между ещё слаборазвитыми странами Прибалтики - поставщиками сырья и продовольственных продуктов - и Северным морем, где Запад уже организовывал свои перевалочные пункты, осознав свои потребности. В торговый союз входило около 80 городов Германии и её соседей. Господство ганзейских городов на море было очевидным, если даже оно не было полным: в самом деле, вплоть до 1280 года их корабли избегали ходить опасными датскими проливами; позднее плавание вокруг Дании сделалось обычным, но только после того, как Ганза «показала зубы» датскому королю Вальдемару IV, который, несмотря на «доброе» отношение к городу Любеку, напал на соседний с ним город Висбю и разграбил его. Вот тут купцы надели доспехи и каски, сели на корабли и пошли мстить обидчику. Проиграв первое сражение, ганзейцы уперлись и, собравшись с силами, ударили по Копенгагену. Город был взят и разграблен дотла. Король Дании вынужден был заключить мир на выгодных для Ганзы условиях и уступить им не только «свободу» прохода по проливам, но и выделил ряд исключительных мест для ловли селёдки, продажа которой приносила огромные барыши. Пожалуй, конец XIV-XV веков - время войн с Данией и с Тевтонским Орденом из-за острова Готланд - было апогеем ганзейского могущества.

Любек во времена Ганзы. Источник: Pinterest.
Любек во времена Ганзы. Источник: Pinterest.

Лес, воск, пушнина, лесная дичь, рожь, пшеница и многое другое из лесов Восточной и Северной Европы лишь тогда имели ценность, когда были проданы на Запад. В обратном направлении шли соль, сукна, оружие, вино. Система эта, простая и крепкая, наталкивалась, однако же, на многие трудности. И именно эти трудности, которые необходимо было преодолеть, соединили города Ганзы в одну общность, которая была одновременно и хрупкой, и прочной. Хрупкость вытекала из нестабильности объединения, собравшего огромную толпу городов - по разным спискам от 70 до 200, которые находились далеко друг от друга и делегаты которых не собирались в полном составе на общие съезды. «За Ганзой не стояли ни государство, ни крепко сколоченный союз - только города, ревниво относившиеся к своим прерогативам, гордившиеся ими, при случае соперничавшие между собой, огражденные мощными стенами, со своими купцами, патрициатом, ремесленными цехами, со своими флотами, складами, со своими богатствами», - писал французский историк Фернан Бродель.

Прочность Союза держалась на общем интересе в торговле, землях, кораблях, воинстве, охранявшем всё это богатство, дерущемся, когда надо, с врагами. Они говорили на одном языке, и это был немецкий северный говор, рождённый в городе Гамбурге. Южная Европа, куда вывозилось многое из того, что добывалось здесь, на Севере, понимала и завидовала этим суровым северным негоциантам, и уступала им в солидарности, сплочённости, упорстве и знаниях своего дела!

Города-участники Ганзейского союза в 1400 году.
Города-участники Ганзейского союза в 1400 году.

Однако Новгород Великий в 1478 году из Союза выпал, московский царь Иван III разгромил город. Потеря Новгорода - конечного пункта ганзейцев на пути торговли со странами Востока: Ираном (Персией), Индией, Китаем - привела к потере большого ассортимента товаров, которые особенно ценились в Европе: шёлка, пряностей, фарфоровой и фаянсовой посуды, драгоценных камней и т.д. Эта потеря привела к утрате торгового статуса среди европейских купцов. Португальцы, испанцы, голландцы, а потом и англичане заняли их место. Немецкие историки объясняют упадок Ганзы политическим «инфантилизмом» Германии, то есть детским примитивизмом, выразившемся в неумении и нежелании защитить своих торговцев. Закат этих городов проистекал скорее из столкновения их довольно ограниченной экономики с более прогрессивной экономикой Запада. Ганзейские общества исповедовали простейшие формы капиталистических отношений. Их экономика колебалась между натуральным обменом и оплатой деньгами, она мало прибегала к кредиту, долгое время единственной допускаемой монетой была серебряная. Патриархальные традиции ослабляли Ганзу. Новая экономическая волна смыла «северян» и вывела вперед страны, у которых был сильный флот, им не были страшны огромные океаны и моря. Да, выживают только сильные.

При написании статьи использовались материалы книги Ф. Броделя «Время мира».

 

 


назад