- Главная
- Разделы журнала
- Исторические факты
- «Велика столица – есть, где гостям селиться»
«Велика столица – есть, где гостям селиться»
Екатерина Святицкая (Музей Москвы) 25.10.2023
Екатерина Святицкая (Музей Москвы) 25.10.2023
«Велика столица – есть, где гостям селиться»
«Москва, какой огромный странноприимный дом…», - писала Марина Цветаева. Гостеприимство древней столицы, издревле принимавшей под свой кров множество пришлого и приезжего люда, отразилось и в старой поговорке: «Матушка-Москва белокаменная, златоглавая, хлебосольная, православная, словоохотливая». Для каждого, прибывавшего в Москву, находился свой приют: иностранные послы занимали Посольский двор, именитые гости – купцы – размещались в помещениях Гостиного двора, иноземные торговые представители – в своих «национальных» дворах (Английском, Панском (польском), Свейском (шведском) и других). На монастырских подворьях находили приют монахи и монастырские слуги. Представителей знатных фамилий принимали их московские родственники, да и простому человеку находился кров у родни. (Вспомним эпизод из романа Алексея Толстого «Пётр Первый», когда приехавший в Москву по поручению своего барина крестьянин встречается с сыном – солдатом из государевых потешных: писатель тут не покривил против традиционной практики). Приезжавших по служебной или частной надобности могли размещать на постой в ямских слободах: например, в Тверской или Дорогомиловской, где ямщики держали постоялые дворы.
Как правило, и посольские, и купеческие «гостиные» дворы имели сходную планировку: каре зданий, включавших в себя и жилые строения, и надворные постройки, окружало большой внутренний двор. Вот как описывал комплекс Посольского двора Бернгард Таннер, посетивший столицу в 1678 году: «Это прекрасное здание построено Алексеем Михайловичем из кирпича (что здесь по деревянным городам редко), в три жилья (этажа – Е. С.), по 4 углам украшено 4 башенками, или, как их называют, куполами, возвышающимися над столькими же ступенями. Оно заключает внутри четырёхугольный двор, средину коего занимает большой колодезь. Главная краса здания - высокая и изящная башня - служит великолепным в него входом и своими тремя балконами… приятными по открывающимся с них видам и просторными для прогулки, придаёт немалое украшение этому городу. Для жительства послов москвитяне разделили здание это на три части: первую и лучшую назначили для князя-посла, вторую - для посла-воеводы, третью - для секретаря посольства…»
В середине XVI века в период расцвета тюдоровской Англии в Москву, зимним путём в санях из Архангельска прибывает английский посол Ричард Ченслор. В ознаменование дружеского сотрудничества между Россией и Англией заключается торговый договор, а англичане создают Английский двор - уголок доброй старой Англии в самом сердце русской столицы. Отныне все приезжающие в Москву представители торговой Московской компании останавливаются именно здесь, на Варварке. Сохранившиеся до наших дней глубокие подклеты в старину были полны иноземными товарами, а в сводчатой Казённой палате белокаменного здания звучала музыка елизаветинской эпохи. В XVII веке возникает Новый Английский двор, уже в Белом городе (на современном Лубянском проезде), а Английский двор в Зарядье становится Старым.
Но не все «национальные» дворы содержались в прекрасном состоянии. Крымский двор в Замоскворечье, на котором останавливались ханские послы со своей свитой, к 1643 году сильно обветшал. «На Крымском посольском дворе десять изб сгнили и углы пообвалились, и впредь в тех избах, послом и гонцом от дождя и морозу стоять не мочно; да две поварни были рублены, и те поварни сгнили и развалились», - докладывали служащие Посольского приказа о его состоянии. Кстати, и этот двор имел четырёхугольную форму, со сторонами по 80-100 метров, с деревянными избами, поварнями и конюшнями. В особой сторожевой избе располагались стрельцы особого караула: к крымцам на Москве традиционно относились недоверчиво.
Практически одновременно с Бернгардом Таннером в 1674 году в Москве побывал Иоганн Филипп Кильбургер, оставивший «Краткое известие о русской торговле». В нём он так описывал новый Гостиный двор в Москве: «Посреди России (Москвы – Е. С.), внутри красной стены, часть которой называется Китай-город, находятся два больших построенных из камня и замкнутых торговых двора; один называется «Старый гостиный двор», а другой «Новый гостиный двор». Этот новый - наилучшее здание во всей Москве и построен теперешним царем (Алексеем Михайловичем - Е. С.)… Внутри он имеет двор в 180 шагов в квадрате - 200; там находятся большие городские весы, а кругом два ряда сводчатых мелочных лавок одна над другой, из которых многие принадлежат по найму немцам. На этом дворе иностранцы держат, так сказать, свою биржу и собрание, и их можно там ежедневно встретить. Зимою весь двор так заполнен санями, всякими товарами и народом, что нельзя пройти, но нужно беспрестанно пролезать. Тогда там найдёшь астраханских осетров и стерлядей, лежащих для продажи многими сотнями друг на друге, также много кавиара (икры – Е. С.) и различные черкасские и другие товары». Приезжие купцы, если не размещались у своих знакомых или компаньонов, ночевали тут же, в задних помещениях торговых лавок Гостиного двора.
Помимо купцов и дипломатов, в Москву приезжали для решения своих дел и представители различных русских монастырей. Достаточно вспомнить подворья Троице-Сергиева и Иосифо-Волоколамского монастырей на Ильинке, Крутицкое подворье, принадлежавшее митрополиту Сарскому и Подонскому, Тверское или Рязанское подворья. Они занимали значительные городские участки, зачастую строились как усадьбы с жилыми домами, хозяйственными постройками, мастерскими ремесленников (например, кузнецов), обслуживающих нужды подворья, и, конечно, с храмами. Так, каменная церковь появляется на подворье Иосифо-Волоколамского монастыря на углу Ильинки и Богоявленского переулка в 1560-х годах. Само подворье впервые упоминается в дошедших до нас документах 1612 года, но в них говориться, что монастырь издревле владел этим «дворовым местом» (и упомянутая более ранняя постройка храма это подтверждает).
Название одной из самых древних московских улиц – Ильинки – произошло от церкви Ильи Пророка и одноименного ей Ильинского монастыря, история которых связана с Новгородским подворьем. «Того же лета месяца мая 11 день заложиша церковь каменну за Торгом в монастыре святого Илию...», - фиксирует летопись под 1519 годом. Рядом с Ильинским монастырем был двор земского казначея, грека Хозяина (Хози) Юрьевича Тютина. Казначей был казнен Иваном Грозным, а его усадьбу отдали новгородскому архиепископу «на приезд» – то есть, как место, где владыка мог бы жить во время своих визитов в Москву. На Новгородском архиерейском подворье в 1591-1592 годах останавливался Дионисий Раллис Палеолог, митрополит Тырновский, известный церковный деятель, дипломат и проповедник, который привёз в Москву акты Константинопольского собора 1590 года об утверждении патриаршества на Руси. После Смутного времени монастырь не был восстановлен, и во 2-й половине XVII века, после пожара, уничтожившего, вероятно, остатки жилых построек монастыря, храм святого Ильи приписали к Новгородскому подворью, а его причт (священник, пономари и другие служащие) переселились в казённое жильё.
Подворье Троицко-Сергиевского монастыря на Ильинке было построено на участке, который Лавре еще в XVI веке подарил московский купец Иван Михайлович Антонов. Оно использовалось монастырем для, говоря современным бюрократическим языком, «административной и хозяйственной деятельности», и поэтому получило второе название – Троицкое Стряпческое подворье: здесь селились лаврские стряпчие, которые вели судебные и хозяйственные дела обители в Москве.
Особым был статус Крутицкого подворья: сюда приезжали священники Сарской (Сарайской) епархии, которые занимались духовным окормлением православных людей, живших на территории Золотой Орды в XIII-XV веках. В середине XV века митрополит Сарский и Подонский Вассиан и сам перебрался в Крутицы. Это произошло после ослабления Золотой Орды и уменьшения количества русских людей на этой части Сарской епархии. Крутицкая (Сарская и Подонская) епархия долгое время была одной из крупнейших в России, а Крутицкие митрополиты принимали активное участие в государственных и церковных делах. И, разумеется, со всех концов епархии стекались на Крутицкое подворье люди, служившие митрополиту, для решения различных хозяйственных и религиозных дел. Посещали храмы подворья и паломники. Сегодня Крутицкое подворье имеет особый статус патриаршего.
В XVIII и XIX веках многие подворья и дворы в центре Москвы кардинально изменили свой облик: на месте старых изб и каре построек возводились многоэтажные здания – доходные дома и гостиницы, где по-прежнему могли найти приют приезжие. Воистину, «огромный странноприимный дом»!