- Главная
- Разделы журнала
- Персоны
- Андрей Ушаков - сыск его Величества. Хранитель спокойствия пяти монархов
Андрей Ушаков - сыск его Величества. Хранитель спокойствия пяти монархов
Роман Крук 8.04.2019
Роман Крук 8.04.2019
Хранитель спокойствия пяти монархов
Он не был аристократом по происхождению, но за заслуги был возведён в графское Российской империи достоинство, он начал службу рядовым гвардии, а закончил генерал-аншефом, сенатором, кавалером высших российских наград, человеком, которому монархи доверяли свои самые сокровенные тайны, поскольку эти тайны, равно как и государственные, он ревностно охранял. Андрей Иванович Ушаков - 1-й начальник Канцелярии тайных и розыскных дел (Тайной канцелярии), слуга государев.
*****
Государевыми слугами (ещё государевыми людьми, служилыми людьми) назывались лица, обязанные нести военную или административную службу в пользу государства. Таковые делились на несколько категорий, Ушаковы же относились к служилым «по отечеству», когда служба передавалась от отца к сыну. (Род Ушаковых был достаточно древним и считался одной из многочисленных ветвей Сорокоумовых-Глебовых, позднее просто Глебовых - одним из древнейших в России родов нетитулованного дворянства, производящий себя через Михаила Сорокоума от касожского князя Редеди. По родословной сказке, внесённой в Бархатную книгу, два сына Редеди поступили на службу к киевскому князю и в крещении приняли имена Юрий и Роман. Праправнук Романа Редедича Григорий Слепой имел якобы сына Ушака, от которого пошли Ушаковы). Из служилых людей, собственно до середины XVII века, и состояло Русское войско, пока на смену им не стали приходить регулярные воинские формирования. Служилые «по отечеству» к тому времени считались привилегированным сословием (дворянством), но свои привилегии (земли, титулы, крепостных, денежное или поместное жалование) были обязаны отрабатывать службой. Но далеко не все из них на этой службе сумели разбогатеть, те же пятеро братьев Ушаковых, оставшись в раннем возрасте сиротами, унаследовали единственного крепостного крестьянина, который и взял на себя все заботы по их содержанию и воспитанию. Так и остались бы они в деревне, ничем не отличимые от крестьян, если бы не указ Петра I от 1691 года, предписывавший всем дворянам без исключения, свободным от службы, явиться в Москву в распоряжение царя. Братья Ушаковы приехали в Москву, и все пятеро были записаны в солдаты. По сути, для обедневших дворян, которые не всегда досыта ели, это был единственный шанс поправить своё положение и сделать карьеру.
Девятнадцатилетний Андрей Ушаков был записан в первый, созданный тогда, гвардейский полк – Преображенский, и достаточно быстро получил унтер-офицерский чин, а уже в 1708 году пожалован капитан-поручиком. На первый взгляд, карьера несколько «затянулась»: с одной стороны - офицерский чин, хотя и в гвардии, но за 17 лет службы в тридцатишестилетнем возрасте; с другой - многие выходили в отставку 60-летними солдатами, порой не имевшими ни одной крепостной души. Ведь государь Пётр чинами и наградами не разбрасывался, рассматривая свою гвардию не только как воинское формирование, но и как школу кадров военной и гражданской администрации: из её рядов в первой половине XVIII века вышло 40% сенаторов и 20% президентов и вице-президентов коллегий.
Сложно сейчас сказать, чего ему это стоило, но за семнадцать лет Ушаков участвовал в подавлении восстания атамана Кондратия Булавина на Дону, командовал диверсионным отрядом казаков, действующим на коммуникациях шведской армии, воевал в Польше против сторонников Станислава Лещинского и шведского корпуса Крассова, готовил к обороне украинские земли от вторжения крымских татар, заготавливал корабельный лес в Прибалтике, улаживал пограничные конфликты в Литве, боролся с чумой, набирал пополнение в гвардию... Список довольно внушительный, и Пётр, пожаловав Ушакову офицерский чин, обратил на него внимание и сделал своим адъютантом. С этого момента Андрей Иванович вплотную приблизился к элите государства, и карьера его стала стремительной.
По приведенному ранее послужному списку героя можно сделать выводы о характере поручений, возлагаемых Петром на гвардию - гвардия не только воевала, но и осуществляла контроль за всеми административными службами. При этом, одним из приоритетных направлений её деятельности стало обеспечение безопасности государства.
*****
Выражения «слово и дело», «государево слово», «государево слово и дело», «государево дело» становятся известными на Руси в начале XVII века. Означали они донос (извет) на оскорбление верховной власти со стороны какого-либо частного лица государственному чиновнику (например, воеводе). Обычно за этим проводилось следствие, и далее следовали санкции. Но вот специального учреждения, которое занималось бы непосредственно «словом и делом» до Петра I, создано не было.
Именной указ от 25 сентября 1702 года гласил: «Буде впредь на Москве и в Московский судный приказ учнут приходить каких чинов нибудь люди... и учнут за собой сказывать Государево слово или дело, – и тех людей в Московском судном приказе не расспрашивая, присылать в Преображенский приказ к стольнику ко князю Фёдору Юрьевичу Ромодановскому. Да и в городах воеводам и приказным людям таких людей, которые начнут за собою сказывать Государево слово или дело, прислать к Москве, не расспрашивая».
Тем не менее, Преображенский приказ вовсе не стал специальным учреждением по расследованию государственных преступлений, так как эти расследования были поручены близким и особо доверенным людям, в частности князю-«кесарю» Фёдору Юрьевичу Ромодановскому, который и вёл данные дела в Преображенском приказе.
В 1711 году Пётр учредил звание фискала: «учинить фискалов по всяким делам, а как быть им пришлётся известие», затем обер-фискала, который должен был иметь тайный надсмотр над всеми делами; ему надлежало следить за тем, не учинялся ли где-либо неправый суд, не совершалось ли незаконного «в сборе казны и прочего». «Кто неправду учинит», на того обер-фискал должен был донести в Сенат, и если он действительно уличал виновного, то половина штрафа шла в пользу казны, а половина - в пользу фискала. Таким образом, создавая тайный надзор за делами, Пётр организовывал параллельную структуру, которая контролировала гражданские учреждения, армию, суды и подчинялась только Сенату.
А в декабре 1717 года был организован ряд канцелярий для розысков под ведением господ лейб-гвардии офицеров, которые в 1718 году «слились» в единую структуру - Тайную канцелярию. На момент её создания Андрей Иванович Ушаков был майором гвардии, командиром 4-го батальона лейб-гвардии Преображенского полка и начальником «Канцелярии рекрутного счёта», образованной для проверки поставки рекрутов из разных губерний, выявления происходивших при этом злоупотреблений, расследовала ещё и финансовые нарушения других учреждений, «утайку душ» при проведении переписи и рассматривала дела о хищениях должностных лиц по «третьему пункту». При этом Ушаков ещё контролировал строительство кораблей в Петербурге, набирал матросов для них и мастеровых людей для новой столицы.
В Тайной канцелярии, возглавляемой графом П. А. Толстым, он занял должность его заместителя.
*****
Если говорить о руководстве первой тайной службы России, то, нисколько не умаляя заслуг графа Толстого, следует сказать, что последний был превосходным дипломатом, политиком, администратором, однако всю рутину он оставил Ушакову, который отличался просто чудовищной работоспособностью и посвящал сыску всё своё время, иногда не покидая помещений Канцелярии по нескольку дней. Что, в общем-то, и было должным образом оценено - в 1721 году Андрей Иванович получил чин генерал-майора с жалованьем 1755 рублей в год. И всё же на тот момент Ушаков, став отличным профессионалом своего дела, служакой, абсолютно преданным трону, был недостаточно искушён в придворных интригах и едва не поплатился за это.
Со смертью Петра началась эпоха дворцовых переворотов, и в январе 1725 года вместе с Толстым и Бутурлиным Ушаков, опираясь на гвардию, выступил в поддержку права на трон Екатерины. Шаг, вполне оправданный для человека, стоящего на страже стабильности державы, и принесший неплохие дивиденды. 27 января, на основании указа из Кабинета Екатерины о немедленном выделении гвардии 20 тысяч рублей, они были выданы из «комиссарства соляного правления» на руки майору Ушакову. Оттуда же последовали и другие выплаты «на некоторые нужные и тайные дачи»: майор гвардии и управляющий Тайной канцелярией Ушаков получил больше всех – 3 тысячи рублей; генерал Бутурлин – 1500 рублей; согласно другому указу, майорам С. А. Салтыкову и И. И. Дмитриеву-Мамонову выдали по тысяче рублей. Также Андрей Иванович стал сенатором, кавалером новоучреждённого ордена Александра Невского, а в феврале 1727 года – генерал-лейтенантом.
Однако, в большой политике нет друзей, и вчерашние соратники запросто могут воспользоваться случаем и подставить ногу, расчищая себе путь к власти. Светлейший князь А. Д. Меншиков после смерти Екатерины I способствовал восшествию на престол малолетнего Петра II (сына царевича Алексея Петровича) и фактически занял место регента, заодно обручив его со своей дочерью Марией. После этого Меншиков решил разобраться с возможными конкурентами и противниками. В результате Ушаков в апреле 1727 года попал под следствие по «делу A. M. Девиера». (Граф Антон Мануилович Девиер - сподвижник Петра I, генерал-адъютант, создатель первой русской регулярной полицейской службы, первый генерал-полицмейстер Санкт-Петербурга, впоследствии генерал-аншеф). Последний вместе с графом П. А. Толстым активно выступил против намерений Меншикова выдать свою дочь Марию за наследника престола Петра Алексеевича. 24 апреля 1727 года в присутствии «светлейшего» Девиер был взят под караул. По указу 27 мая 1727 года обвинён в намерении устранить от наследования престола Петра II и в попытках воспрепятствовать выполнению духовного завещания императрицы Екатерины I лишён дворянства и титула, чинов, имений, бит кнутом и сослан в Сибирь. Пётр Андреевич Толстой и сыновья его были лишены чинов и графского титула. Вместе с Петром Андреевичем в соловецкую тюрьму был отправлен и его сын Иван. После полутора лет пребывания в тесном сыром каземате 84-летний старик скончался, пережив более чем на 8 месяцев своего сына.
Ушаков отделался сравнительно мягко - лишился места в упразднённой Тайной канцелярии, затем был выведен из Сената, однако ему сохранили чин и отправили из столицы в полевые полки – сначала в Ревель, а потом в Ярославль. На два с половиной года Андрей Иванович был отстранён от большой политики, но этот период его жизни, выглядевший закатом карьеры, оказался лишь временной задержкой перед будущим стремительным взлётом.
*****
Все эти годы он внимательно следил за происходящим в столице - благо остались верные люди из бывших сотрудников упразднённой Тайной канцелярии. Впрочем, уже было понятно - бывших в этой службе не бывает, а оставшиеся не у дел профессионалы политического сыска отлично понимали, что их собственное благополучие зависит от благополучия их начальника, пусть и опального, и... продолжали служить уже лично ему. У Андрея Ивановича появилось время хорошо обдумать все свои неудачи и сделать соответствующие выводы, больше он совершать ошибок был не намерен. А тем временем предстоящие торжества по случаю свадьбы императора дали ему возможность приехать зимой 1730 года в Москву, где ошеломляюще быстро стали развиваться события, вновь менявшие политическую расстановку сил в России.
Ещё в 1727 году светлейший князь Меншиков умудрился рассориться с малолетним императором, был обвинён в государственной измене, хищении казны и вместе со всей семьёй сослан в город Берёзов Тобольского края. Однако за год до того Екатерина II под влиянием Александра Меньшикова издала указ о создании Верховного Тайного Совета, в который вошли сам Меншиков, Фёдор Апраксин, Гавриил Головкин, Пётр Толстой, Дмитрий Голицын, Андрей Остерман. К ведению Верховного тайного Совета относились: решения важнейших государственных дел, внешняя политика, управление армией, флотом, коллегиями. Любой указ заканчивается фразой: «Дан в Тайном совете». Все бумаги, идущие к императрице, должны были быть с подписью «к поданию в Тайном совете», а Сенат потерял своё бывшее значение, и даже его название изменили с «Правительствующего» на «Высокий».
Соратники с радостью помогли «утопить» заносчивого и высокомерного казнокрада, но власть из своих рук выпускать не собирались, поэтому отставка Меншикова тогда ничего в судьбе Ушакова не изменила. Прибыв в Москву, как уже говорилось ранее, зимой 1730 года, Ушаков вместо свадьбы попал на похороны - 14-летний Пётр II скоропостижно скончался от оспы. Создалась весьма сложная ситуация, грозившая династическим кризисом, - после смерти Петра II не осталось прямых потомков династии Романовых по мужской линии. Правда, всплыло завещание Петра II, по которому престол должна была наследовать его невеста Екатерина Долгорукова, но оно практически сразу было признано поддельным - было известно, что почерки Петра II и его наперсника Ивана Долгорукова, брата Екатерины, схожи. Потому спешно стали искать наследников из дома Романовых, хотя бы женского пола. Так было решено избрать на престол Анну Иоанновну - вдову курляндского герцога, дочь брата Петра I царя Ивана, как представительницу старшей линии дома Романовых.
Тогда же у Тайного совета созрела мысль о том, что можно попытаться документально закрепить ограничение власти монарха, и Анне Иоанновне в Митаву были отправлены для подписания так называемые Кондиции, пункты которых были заимствованы из шведских законодательных актов: «Формы правления» и «Королевской присяги Фредрика Первого». Согласно означенным «кондициям», императрица не имела права управлять казной, а могла распоряжаться только деньгами, назначенными на её содержание. Она не управляет армией и флотом и повелевает только гвардейцами, которые назначены ей в охрану. Верховную власть она делит с Верховным Тайным Советом, членами которого являются десять-двенадцать человек из знатнейших семей. Императрица председательствует на заседаниях, но реальной власти не имеет. Иноземцы не допускаются к управлению страной. Совет решает все важнейшие государственные дела, как то: война, союзы и миры, назначение на высшие государственные должности, управление войсками и финансами.
Второе государственное учреждение – Сенат, состоящий из 30-35 человек. Сенат занимается текущими делами и представляет собой высшую судебную инстанцию.
Этот проект позже был назван «затейкой верховников».
Анна Иоанновна, чтобы вырваться из заштатного герцогства Курляндского (нынешняя Латвия), была готова подписать всё что угодно и, разумеется, согласилась на все условия, подписав «кондиции».
Однако, «верховники», что называется, «заигрались». Прекрасно осознавая, что далеко не все российские аристократы согласны с ограничением монаршей власти, они решили «кинуть кость», предложив российскому шляхетству (дворянству) представить проекты будущего государственного устройства, и просчитались.
Так архиепископ Феофан Прокопович, не желавший никаких перемен, стал небезосновательно утверждать, что утверждение у власти нескольких знатных родов (Верховный Тайный совет преимущественно занимали представители семейств Долгоруковых и Голицыных) грозит распадом империи. В итоге, Прокопович увлёк за собой гвардию и потребовал возвращения власти императрице: «Государыня, мы верные рабы вашего величества, верно служили вашим предшественникам и готовы пожертвовать жизнью на службе вашему величеству, но мы не потерпим ваших злодеев! Повелите, и мы сложим к вашим ногам их головы!». Под давлением гвардейцев, угрожавших присутствующим дворянам расправой, шляхетство быстро сочинило вторую челобитную, уже прося императрицу «всемилостивейше принять самодержавство таково, каково ваши славные и достохвальные предки имели».
Вслед за тем Анна Иоанновна потребовала подать «кондиции», которые и «изволила изодрать». На последнем заседании Верховного Тайного Совета 28 февраля 1730 года правители сами составили манифест о «принятии самодержавства».
И вот под той второй челобитной, названной позже «проектом 364-х» (по числу поставивших своё имя под ним), среди прочих стояла подпись генерал-лейтенанта Ушакова. На него вдруг «дождём» посыпались награды: 500 дворов из конфискованных владений князей Долгоруковых, чины генерал-аншефа, генерал-адъютанта, подполковника лейб-гвардии Семёновского полка, должность сенатора, а в 1731 году Андрей Иванович вновь возглавил восстановленную Тайную канцелярию. И всё это за подпись челобитной «в числе прочих»? Сомнительно. Истинная подоплёка событий, которая позволила Ушакову восстановить своё положение при дворе, сегодня неизвестна, но некоторые выводы можно сделать.
Единожды «обжёгшись» при попытке войти в правящую элиту, где ситуация была сродни нахождению пауков в одной банке, когда каждый из них старается слопать остальных, он навсегда эту мысль оставил и... предпочёл стать незаменимым для правителей. Иными словами, сделал ставку на главное лицо государства. Служба, им возглавляемая, позволяла, с одной стороны, стоять на страже интересов монарха и пользоваться его безусловной поддержкой, с другой - быть хорошо осведомлённым о настроениях в придворных партиях, не примыкая ни к одной из них. И при этом, не портя ни с кем отношений. Формально не имея никакого отношения к правлению государством, Ушаков сумел сосредоточить в своих руках невидимые нити, позволявшие влиять на те или иные круги, как к пользе государей, так и к своей собственной, постепенно обретая ауру таинственности и страха.
Благополучно пережив последовавшие дворцовые перевороты, он получал от монархов лишь милости, а в царствование Елизаветы Петровны добился того, что ни Сенат, ни Синод не имели права требовать сведений или докладов от Тайной канцелярии, выведя её в особое положение среди учреждений Российской империи.
За свои заслуги именным Высочайшим указом от 15 июля 1744 года генерал-аншеф, сенатор Андрей Иванович Ушаков был возведён в графское Российской империи достоинство.
Руководя политическим сыском более 15 лет, он воспитал достойного преемника - графа А. И. Шувалова - и в 1745 году официально ушёл на покой. На самом деле, несмотря на преклонный возраст и пошатнувшееся здоровье, он продолжал заниматься делами, и лишь незадолго до смерти в 1747 году в своей домовой церкви он взял присягу и клятву от Шувалова.
Последнему в наследство кроме эффективного инструмента досталась и тень зловещей славы предшественника: «Александр Шувалов, не сам по себе, а по должности, которую занимал, был грозою всего двора, города и всей Империи; он был начальником инквизиционного суда, который звали тогда Тайной канцелярией. Его занятие вызывало, как говорили, у него род судорожного движения, которое делалось у него на всей правой стороне лица, от глаза до подбородка, всякий раз, как он был взволнован радостью, гневом, страхом или боязнью».