Сто тридцать пятый номер

Артём Артёмов 31.12.2025

Сто тридцать пятый номер

Как празднуют Новый год на войне? Тыл или штаб может улучить свободные минуты, поднимут кружку чего-то, выпьют, поговорят. Наверное, поговорят о доме, о детстве. В располагах так же: детский рисунок на стене, окопные свечи, дающие совсем немного тепла и света, кислый запах давно не стиранной одежды, на столе бесхитростный ужин, отличающийся от обычного атмосферой праздника. А у ребят на передовой праздника не будет. Кто в блиндажиках, кто в подвалах разрушенных домов, они будут вглядываться в черноту ночи, запускать дроны, перебежками менять позиции. Символ

Срывающийся голос в рации:

- Братцы, ногу оторвало, помогите!..

- Ты где?

- На севере «Парижа»…

«Париж» – это лесополка под противником, её штурмуют уже три недели. Закрепиться не удается. Пойти за бойцом – значит потерять ещё

А в ответ крик отчаяния и боли. И так час, он просит, умоляет, он плачет, ругается. Он умирает. Его рация не умолкает, его голос раздирает нервы, он останется с тобой навсегда.

- Да заткнись ты!.. Умирай наконец!..

Новый голос полон отчаяния и злобы, злости на себя, беспомощного и не чуткого, но не способного больше выносить чужое страдание. А ещё через полчаса паренёк с «Парижа» замолчал насовсем, но легче никому не стало.

Остаётся всего ничего до четвёртой годовщины войны. Где-то идут переговоры, но здесь, на фронте, этого никто не ощущает. Телевизор здесь не работает, только телеграм-каналы, но их пролистывают, не читая – вся аналитика уже достала. Достали радостные: «Взята деревня…». Тем, кто брал, не радостно, она их по горло достала своими остывающими головешками и перемешанной с глиной кирпичной крошкой. Достало небо, от которого ничего хорошего не ждёшь – неужели будут такие дни, когда можно будет лежать и смотреть на то, как облака плывут по синему космосу? Князь Болконский видел небо всего один раз в своей жизни, когда лежал раненым на поле Аустерлица; ни до, ни после оно ему было не нужно. А после этих четырёх лет, когда в небе ты ищешь только «птиц», несущих смерть, захочется ли смотреть на него вновь?

«Всё пройдёт, – сказал царь Соломон, – и это тоже пройдёт». А что наступит? Мир? Перемирие? Мы стали слабыми настолько, что падальщики не побоялись выклевывать нам печень. Сможем ли собраться? Перестать обманывать себя? Только себя. Каждый. Чуть-чуть искренности с самим собой, и ответы на многие вопросы появятся тут же. Неужели столько сотен тысяч полегло, чтобы мы не изменились? Надо ещё? С 1990 мы сжимаемся, как шагреневая кожа. Надо ещё? Как огромная православная Византия скукожилась до размеров мизерной Греции, воспевающей ЛГБТ братство. Пришло ли время смотреть в зеркало?

Да Бог с этим всем и с нами. Будет то, чего заслужили.

А на самом деле чудесно, что почти на всей территории нашей страны дети в квартирах нарядили ёлки и полезут утром за подарками. Значит, не зря там мёрзнут и погибают. Правда. Значит, есть за что.

Сто тридцать пятый номер

Задать вопрос

Спасибо!