- Главная
- Разделы журнала
- Свободная тема
- Уильям Голдинг. «Повелитель мух» и гибель античной цивилизации
Уильям Голдинг. «Повелитель мух» и гибель античной цивилизации
Дмитрий Галковский 23.12.2025
Дмитрий Галковский 23.12.2025
Уильям Голдинг. «Повелитель мух» и гибель античной цивилизации
Сегодня я бы хотел поговорить об английском писателе Уильяме Голдинге. Выбор это неслучайный: недавно я прослушал последнюю лекцию нашего уважаемого историка Деметриуса и подумал, что основное произведение Уильяма Голдинга – роман «Повелитель мух» – в чём-то может помочь в его исследованиях периода раннего средневековья. Или того, что называют «ранним средневековьем».
Уильям Голдинг родился в 1911 году в семье английского учителя. По своему статусу он, как и отец, принадлежал к служилому классу. Голдинг закончил школу средней паршивости, но затем, будучи способным учеником, попал по учительской протекции в Оксфорд. Во время войны он служил во флоте и принимал участие в боевых действиях. Затем долгие годы работал учителем.
К середине 50-х годов он решил себя попробовать как литератор и написал несколько романов. Первым из них был как раз «Повелитель мух». Это произведение он пытался опубликовать в двух десятках издательств-везде ему отказывали. После ряда мытарств ему всё же удалось опубликовать свой роман. Если брать не глубину содержания, а объём, то это скорее повесть. Вначале её не заметили, но постепенно стал нарастать читательский интерес к произведению. Наконец, в 1964 году известный режиссёр Питер Брук снял по этому произведению кинофильм. После этого началась всё более увеличивающаяся международная слава Голдинга. В 1983 году он получил Нобелевскую премию.
(Брук, кстати, двоюродный брат главного режиссёра советского Театра сатиры Валентина Плучека. В связи с этим я советую вам прослушать песенку вора из поставленной им в 70-х годах пьесы «Маленькие комедии Большого дома». Эту песню исполняет Спартак Мишулин, косплея Владимира Высоцкого. Там довольно интересный текст для тех, что понимает многозначность некоторых слов и терминов).
Голдинг – типичный автор одной книги. Он писал довольно много, нельзя сказать, что его книги бездарные. Они довольно интересны. Но всё это не идёт ни в какое сравнение с первой книжкой. Которую он сам, может быть, с некоторым кокетством, считал не очень удачным литературным дебютом, написанным довольно коряво.
Всё же немного расскажем о других его произведениях. Во-первых, это роман «Наследники», написанный почти одновременно с «Повелителем мух» и примерно на ту же тему. Там описывается первобытное общество неандертальцев, которые были невинные и хорошие, но при столкновении с хомо сапиенсами развратились и стали плохими. Это довольно слабое и дряблое произведение, идущее в русле руссоистских идей о добродетельных дикарях. Что для конца 20 века не очень ново.
Голдинг утверждал, что это произведение он написал в пику оптимистическим «Очеркам истории» Герберта Уэллса. Уэллс был не только писателем-фантастом, но также историком. По крайней мере, он так считал. «Очерки» – это компилятивная работа, написанная дилетантом, не понимающим основных проблем исторической науки. Хотя как писатель-фантаст Герберт Уэллс, конечно, был на высоте.
Голдинг считал, что «Наследники» – это пессимистическое антитеза восторженному эволюционизму Уэллса, показывающая, что технический прогресс одновременно может быть регрессом в области нравственности. При этом Голдинг как-то забыл, что Уэллс-писатель с этого и начал, написав апокалипсическую «Машину времени».
Другое произведение Голдинга, перекликающееся с «Повелителем мух», «Воришка Мартин». Русский перевод названия неудачен. «Воришка» – это что-то жалкое, маргинальное и ассоциирующееся, скорее, с подростком. А Мартин – это моряк, который попадает на остров, и, как ему кажется, осваивает его подобно Робинзону Крузо. Но на самом деле это всё происходит в его горячечном бреду, это видения предсмертной агонии. Он живёт в таком состоянии на острове семь дней и умирает. В общем, интересный замысел. Но это тема, скорее, для стихотворения, а не для романа. Для романа это очень скучно. Многостраничные разжевывания предсмертного бреда были неинтересны современникам автора, тем более они неинтересны сейчас, когда люди отвыкли много и монотонно читать.
Голдинг написал также довольно любопытную для Деметриуса книгу «Чрезвычайный посол». Это тоже произведение раннего периода творчества. Фактически там речь идёт о попаданце. В античности появляется какой-то гениальный человек, который пытается модернизировать архаичную эру: ввести паровой котел, пушки и т.д. Но из-за инерции людей у него ничего не получается. Для 1956 года написано интересно. Но для 2006 года и далее, когда таких произведений тысячи (про попаданцев пишут все кому не лень, включая подростков), это всё, конечно, очень слабо.
Но для нас здесь важно, что Голдинг уделял большое внимание античности. Античность он знал и понимал, в нем была жилка историка. В Оксфорде он первоначально специализировался на латинской филологии, латынь также хорошо знал его отец.
Далее, говоря о «Повелителе мух», я покажу, как это обстоятельство сказалось на ходе авторской мысли. Странно, что это, по-моему, мало кто заметил.
После литературного успеха, уже в возрасте 64 лет, Голдинг написал роман «Шпиль», который считал своим итоговым произведением. Там речь идёт о священнике, который хочет надстроить над своей церковью колоссальную колокольню. Ему говорят, что это вызовет разрушение фундамента и вообще это бредовая идея. Но он её упорно осуществляет. Вероятно, это аллегория писательского труда, когда автор при помощи слов пытается создать новую реальность, подымающуюся над плоскостью повседневности.
Задача сама по себе интересная, но это опять-таки тема для стихотворения, а не объёмного романа. Кстати, «шпиль» (по-немецки «Spiel») также означает «игра». Может быть, на такую тему мог написать интересно Набоков. Но Голдинг, конечно, не Набоков: его изобразительные средства достаточно примитивны.
После «Шпиля» у него как это часто бывает у людей, добившихся литературного успеха, наступил период ничегонеделанья. «Шпиль» перешёл в «эндшпиль». Голдинг 15 лет занимался какими-то личными делами, почивал на лаврах и начал довольно сильно пить. Есть такая слабость у англичан, к сожалению, не очень понятная русским интеллектуалам. Русские, конечно, пьют, и очень много, но это проблема простолюдинов. Невозможно представить себе русского писателя первого класса, который бы всерьёз закладывал за галстук. Толстой, Достоевский, Гоголь – просто смешно. Даже Горький, вроде человек, вышедший из низов (на самом деле нет, но так себя позиционирующий и валандающийся с полууголовными типами), пил нечасто, а выпив, мало пьянел. Для англичан, к сожалению, алкоголизм высших классов большая проблема.
Кроме «Повелителя мух», я думаю, только одно произведение Голдинга можно считать литературно интересным, это так называемые «Ритуалы плавания» – роман, посвящённый плаванию пассажирского корабля из Англии в Австралию, то есть через весь земной шар. Действие происходит в начале 19 века. Среди пассажиров находится священник, довольно неприятный тип, который однажды напивается и публично мочится. Потом трезвому ему становится очень плохо, и он умирает от стыда. Начинается расследование инцидента, и тут оказывается, что он умер действительно от стыда, но стыда стыдного. Священник был влюблён в молодого красивого матроса и занимался с ним оральным сексом. Это смешное произведение, показывающее основную проблему викторианской Англии – проблему общества, которая требует от человека кукольной, детской хорошести, понимаемой как своеобразная этика секты могильщиков (христиан), согласно которой человек должен не писать и не какать (англичане как раз очень любят и то и другое). Из-за примитивности и вторичности английской культуры общехристианская демагогия «неписанья и некаканья» получила в Англии огромное распространение. Хотя, что особенно смешно, именно периферийный характер европейской культуры здесь приводит к особенно грубым и частым срывам. Срываются все, такова природа человека, но англичане срывались каким-то уж совсем непотребным и смехотворным образом.
Оскар Уайльд, при уже достаточно терпимом отношении к гомосексуализму в период серебряного века, был посажен в тюрьму за мужеложство. Попал он туда по собственной островной дури: из-за того, что отрицал, что является гомосексуалистом. В содомском пороке его обвинил некий джентльмен, а Уальд сказал: «Я на тебя подам в суд, ты меня оскорбил, это безобразие». Во время судебного разбирательства в суд вызвали служанку, она стала описывать, как у него спальня вся перепачкана калом и т.д. и т.п. Вот такая английская история. Это и есть Англия, Англия викторианской эпохи. Мы видим полное несоответствие между мечтами о себе и печальной действительностью. Это даже не лицемерие, как это любят изображать сами англичане и континентальные историки нравов. А это просто проявление варварства. К сожалению, в Англии культурный слой по сравнению с Европой был довольно тонок.
Однако вернемся к Голдингу. «Ритуалы плавания», может быть, интересное произведение. Оно, кстати, экранизировано. По этому роману и ещё двум романам на морскую тематику был снят сериал, где одну их главный ролей играет Бенедикт Камбербэтч. Сериал пользовался некоторым успехом. Но для действительно крупного писателя это мелковато. Это локальная английская проблема. Этнография, но не литература мирового уровня. Поэтому, когда Голдингу присуждали Нобелевскую премию, а давали ему её не за «Повелителя мух», а за совокупность всех произведений, то комиссия разделилась в своих мнениях. Многие протестовали, говоря, что Голдинг, специфический британский писатель, малоинтересный широкой публике. А премию хотели отдать Грэму Грину. В общем, в этом был некоторый резон. «Ритуалы плавания» – это, скорее, сюжет для рассказа, вроде бунинского «Господина из Сан-Франциско». В рамках рассказа можно всё уместить, и это будет интересно и остро. Но это не такая тема, которую надо размазывать на сотни страниц. В конце концов, это просто смешно.
В чём причина неудачности большинства произведений Голдинга? Ведь его дебют был блестящим. «Повелитель мух», на мой взгляд, и на взгляд мирового литературного сообщества, – выдающееся произведение. Я думаю, что Голдинга испортила английская литературная критика и английская литературная среда.
Островная литературная жизнь тошнотворна. Мы на самом деле ее очень хорошо знаем. Потому что Союз советских писателей был создан как калька с аналогичной организации, или точнее, нескольких организаций Великобритании. Собственно, англичане его в СССР и создали. Поэтому понятно, что это такое. Все это описано Булгаковым в «Мастере и Маргарите»: борьба за кассу, клевета, доносы, сотрудничество с тайной полицией, в упор не видение талантливых писателей и, одновременно, расхваливание бездарностей. Если талантливый человек всё же получил признание, его после этого уже невозможно критиковать всерьёз.
Всё это немыслимо для главной страны литературных критиков – Франции. Французский критик всегда будет писать невзирая на лица. Даже более того, если признанный талант напишет слабую вещь, француз оттопчется на нём в двойном размере.
В Англии человек, вошедший в обойму, – литературный генерал. Если он напишет слабую вещь, его всё равно похвалят, скажут «замечательно, хорошо», дадут медальку. Поскольку это государственная, а не частная система, она подобно гигантскому ленивцу, действует с огромным замедлением и перехлестом. Человек вроде уже стал известным – литературные инстанции его не замечают. Кто-то известный исписался и спился – его по-прежнему величают живым классиком. Эта система неизбежно превращает в посредственность любого талантливого человека.
С чем это связано? Мне кажется, дело в том, что всё-таки класс интеллектуалов в Великобритании – это, прежде всего, служилые люди, которые зависят от начальства и сидят на своих местах в чиновничьих конторах. Это люди подневольные. Англия – страна, в общем-то, рабская, холуйская. И вот это холуйство – оно, к сожалению, лежит печатью на всём среднем классе. Это особенно видно при сравнении с русской классической литературой, которая была создана аристократами. Получилось так, что пишущий человек, даже незначительного происхождения, всё равно входил в мир людей свободных и независимых. И вёл себя так, как будто у него 300-летнее дворянство. Яркий пример подобной метаморфозы – Чехов. Это воспитанный, тонко чувствующий человек с огромной внутренней культурой. Но реально никакой особенной культуры у него не было, и быть не могло. Культурность Чехова – это культура русской литературы, наработанная за сто лет Пушкиным, Достоевским, Толстым и прочими людьми. Среди английских писателей, конечно, есть аристократы, но даже эти люди впитывают от соприкосновения с островным литературным миром замашки холуёв и шутов.
Хотя, конечно, Англия, несмотря на всё это, серьёзная литературная держава, поэтому мы сегодня и говорим о Голдинге.
Итак, выдающееся произведение Уильяма Голдинга «Повелитель мух». Я считаю, что главный признак литературного шедевра заключается в принципиальной многозначности. Там существует сложная, уходящая в глубину иерархия смыслов. Самим автором она иногда только угадывается. Всё предусмотреть, конечно, невозможно. Но у него есть интуиция. Талантливый автор расставляет в правильном порядке слова, предложения, фразы, части произведения. И они, налагаясь друг на друга, создают голографическую структуру.
Поэтому к классикам, а Голдинг – это классика, надо обращаться постоянно. Одно и то же произведение можно читать в 20 лет, в 30, в 40, в 50 – это будут разные книги, вам будут открываться новые смыслы. Особенность действительно выдающегося произведения заключается в том, что его можно разбирать постоянно, тема никогда не будет исчерпана и закрыта. Всегда можно будет найти новые грани.
«Повелитель мух» сейчас хрестоматийное произведение, оно входит в школьные программы большинства развитых стран мира. Есть наработанные стереотипы трактовки этой книги, они в целом правильные. Но достаточно серьёзные вещи, на мой взгляд, пропущены или просто не поняты. Я бы хотел остановится именно на этом.
Напомню вкратце сюжет повести. Действие происходит во время третьей мировой войны, которая идёт где-то в 50-е годы 20 века, уже в правление Елизаветы II. Надо сказать, что непосредственно сцены с атомной войной, которыми книга начиналась, не были пропущены цензурой, – не знаю, сохранились они или нет, я их не читал. Но в книге явно указывается, что такая война идёт, действие происходит где-то в районе Тихого или Индийского океанов. Английских школьников эвакуируют из зоны атомных ударов на самолёте. Самолет терпит крушение, и, как в сериале «Лост», они оказываются на необитаемом острове. Взрослый лётчик погибает, а дети в ужасе разбегаются по острову. Там благоприятный климат, есть фрукты, дикие свиньи, на которых можно охотиться, есть вода. И вот школьники возрастом от 6 до 12 лет оказываются наедине с собой. Они пытаются как-то самоорганизоваться, что-то у них получается, что-то нет. В конце концов, их захлёстывают примитивные эмоции, начинается взаимная агрессия, раскол на две группы и война. Всё заканчивается тем, что на берег высаживаются моряки с английского крейсера и забирают детей с собой.
Вот такое пессимистическое произведение, посвященное человеческой истории и человеческой цивилизации. Поскольку Голдинг учитель, он прекрасно знает детскую психологию. В «Повелителе мух» очень хорошо, правильно, описываются взаимоотношения в детском коллективе и система детских приоритетов. Но, конечно, это произведение не о детях – это произведение о людях. Коррелятом маленькой детской войны на острове является мировая война, на фоне которой происходят все действия и которую ведут взрослые. По сути, те же дети, трагедия которых заключается в том, что к ним-то никто прийти уже не может. Никто более мудрый и сильный не может им помочь остановиться.
В центре повествования Голдинга три мальчика: Ральф, Джек и Хрюша. Ральф и Джек – это персонажи английской повести «Коралловый остров», написанной в 19 веке. Это бестселлер для английских детей, такой же, как для русских детей «Остров сокровищ» или произведения Жюля Верна. Там описывается история мальчиков, которые попали на необитаемый остров. Благодаря тому, что они очень прилежные английские мальчики, они становятся Робинзонами Крузо, которые преодолевают все препятствия. Там всё заканчивается хэппи-эндом, хотя по ходу действия кое-кто и погибает.
У Голдинга подобной идиллии нет и помину. В повести показан крах мира, предоставленного самому себе. Мир, предоставленный сам себе и не имеющий высшего начала, самоорганизоваться не может.
Ральф – это главный положительный герой, двенадцатилетний мальчик, красивый и сильный. Это сын английского капитана, представителя служилого среднего класса. Сначала он становится лидером детского коллектива. Составляет список детей, пытается их накормить и привести в порядок. А главное – развести огонь, который даст большой столб дыма, который будет виден издалека и благодаря которому, возможно, английские корабли увидят, что на острове кто-то есть.
Хрюша – представитель низшего английского класса. Это сын проститутки, воспитываемый тёткой. Он толстый, страдает астмой, комичный, близорукий, говорит по-английски как низшие классы, с простонародным акцентом. Однако он обладает уникальной особенностью. Это очень рассудительный мальчик, может быть, как это часто бывает у подростков, излишне и не к месту рассудительный. Тем не менее, все позитивные действия, которые делаются на острове детьми, делаются с его подачи.
И, наконец, Джек. Литературоведы считают, что о Джеке и о его происхождении в повести ничего не говорится. Непонятно вообще, кто его родители. Но на самом деле там всё очень понятно. Очень трудно представить себе английского автора, который бы точно не расставил социальные акценты.
Повествование начинается с того, что Хрюша находит на берегу большую раковину. И он знает, что в эту раковину можно дудеть: она работает как труба. Он знакомится с Ральфом и объясняет ему, что в эту трубу можно дудеть. И если он подудит, то, наверное, все дети, которые разбежались по острову, выйдут на этот звук. Их можно будет собрать и как-то организовать. Так и происходит. А поскольку у Ральфа была эта раковина, то его сразу и стали считать лидером. За него проголосовали. Выходит, что лидером он стал с подачи Хрюши. Но утвердился в своём лидерстве он тем, что, кроме всего прочего, сказал ребятам, что вот этого мальчика зовут Хрюша. Он свою кличку сообщил ему как интимную подробность, в знак симпатии, и просил никому про это не рассказывать. То есть Ральф заложил Хрюшу, и таким образом окончательно стал лидером детского коллектива. Потому что «набил масть». Все стали над Хрюшей смеяться, он занял место изгоя. Здесь Ральф поступил не только подло, но также недальновидно. Хрюша был единственный умный человек на этом острове, и этот человек поддерживал Ральфа и очень хорошо к нему относился. Вместе они были бы большой силой. Ральф, отстранив его от себя, себя на самом деле ослабил. Что, в конце концов, предопределило победу Джека.
Как я уже говорил, кто такой Джек вроде бы непонятно, но для английского читателя все ясно с первых строк. Джек вышел на зов трубы во главе отряда:
«Появился отряд мальчиков, шагавших в ногу в две шеренги и странно, дико одетых. Шорты, рубашки и прочий скарб они несли под мышкой. Всех украшали чёрные квадратные шапочки с серебряными кокардами. От подбородка до щиколоток каждого укрывал черный плащ с длинным серебряным крестом по груди слева и наверху с треугольным жабо».
Эти дети, которыми руководил Джек, были церковным хором, составлявшим значительную часть пассажиров потерпевшего аварию самолёта. Хор мальчиков ездил с гастролями по городам империи. В книге говорится, что они была в Сингапуре, Гонконге и других пунктах. Судя по униформе этого хора, видно, что это ученики закрытой привилегированной школы, вроде Итона. И ими руководит Джек, который, несомненно, является сыном английского аристократа. Явно про это автор говорить опасается, ведь Джек – отрицательный персонаж. Но, в общем, всё понятно.
Надо сказать, что ненависть к аристократическому классу и аристократическим школам – факт личной биографии Голдинга. Он учился в обычной школе в провинции, а рядом с ней находилась школа, где учились дети богатых и знатных родителей. Голдинг потом в зрелом возрасте говорил, что у него была мечта – заложить под эту школу ящик тринитротолуола, провести на безопасное расстояние шнур и лично взорвать. Чтобы осталась воронка.
Все англичане помешаны на идее социального унижения, это тема их заводит. Аристократы, как правило, сознательно размещают школы своих детей в достаточно проблемных районах, чтобы детишки с младых ногтей понимали, кто есть кто. Дети простых людей понимали, что аристократы – это сила, с которой невозможно ни спорить, ни как-то ее оспаривать. Её нужно принимать как данность. То есть скулить и завидовать на расстоянии. А дети из аристократических семей должны понимать, что простые дети – это глупые, ограниченные плебеи, которым сам господь определил находиться в ПТУ и кулинарных техникумах.
Способный и трудолюбивый Голдинг потом продолжил образование в Оксфорде, но в Оксфорде над ним потешались. Например, дали прозвище «Энк Ю». Это сокращение английских слов «не совсем». Третье слово, которое не употреблялось, но подразумевалось, – «джентльмен». «Не совсем джентльмен». То есть, если по-простому, по-пролетарски, «недочеловек». А если по-аристократически «человек не нашего круга». С ним никто всерьёз не общался. С ним общались только люди его класса. Его это, естественно, бесило, и он это запомнил на всю жизнь. И вот эту ненависть к аристократии он выразил в своём произведении. Это являлось источником его вдохновения.
Причём, с точки зрения самих аристократов, в этом случае «Энк Ю» повёл себя правильно. Он и должен ненавидеть аристократов и им завидовать, потому что он ничтожество. Характерной особенностью ничтожества как раз является зависть к высшему классу. Всё правильно. А вот как раз высший класс никому не завидуют. Это свойство благородного человека.
Вернёмся к церковному хору. Эти «хористы» беспрекословно подчинялись своему старосте, то есть Джеку. Они сразу организовали группу охотников, которые стали убивать свиней, что само по себе давало чувство власти, а кроме того, давало возможность есть мясо, а также снабжать этим мясом всех детей. Постепенно хористы захватили власть над всем островом и развязали настоящую войну. Сначала они убили одного мальчика, потом убили Хрюшу и хотели убить Ральфа, но не успели.
Понятно, почему хористы стали охотниками. Потому что у Джека был опыт охотника. Как аристократ, он мог с детства принимать участие в охоте. Вероятно, такой же опыт был у многих хористов, и, конечно, такого опыта не было у Ральфа, как представителя среднего класса.
Если вдуматься, Голдинг показал нам реальную схему уничтожения античного общества. Вероятно, он сделал это в той или иной степени сознательно. В его повести показан переход цивилизованного общества к обществу религиозному. Предоставленные сами себе, дети попали в состояние перманентного стресса. Они стали бояться темноты, странных звуков, каких-то мифических зверей, которые находятся на острове. Ральф это коллективное бессознательное не мог ни подавлять, ни использовать. Он был добрым, благоразумным мальчиком. Тем более не мог его нейтрализовывать оруженосец Хрюша, потому что он был подростком-резонером и просто не понимал, о чем говорят дети. Да его бы и не послушали. А вот Джек с этим умел работать. Он стал запугивать детей мифическим зверем – «Повелителем мух». Затем стал приносить ему жертвы и превратился в олицетворение его силы.
То есть мы видим следующую картину. Появляются люди (невинные дети), которые поют религиозные песни. Сам Джек говорит, что он очень хорошо поёт, берет высокие ноты. При этом никакой культуры и вообще рационального анализа происходящего у него нет. Он не понимает, что он делает. Ральф и Хрюша хотят поддерживать костер, чтобы их спасли взрослые. А Джек говорит, что никакого костра не надо, всё это ерунда. Надо просто жить на острове, охотиться, убивать свиней и создать племя. Сначала в виде детской игры. А потом племя, как только в него стали играть, превратилось во взрослую реальность.
Здесь Голдинг показывает нам динамику деградации цивилизованного общества. Как общество цивилизованное превращается в общество первобытное. Это и есть основной смысл произведения, его внутренняя пружина.
Можно попытаться экстраполировать авторскую мысль и представить, а что было бы дальше в случае, если бы Голдинг попытался написать вторую часть этого небольшого произведения или просто сделал его более объёмным.
Хрюша – это символический образ интеллектуала, существа, способного анализировать действительность и делать из этого правильные выводы, но не обладающего властью, зависимого, и в конечном счете кому-то служащего. Кому он может служить и как?
Вероятно, он может использоваться путём демократическим, в форме договорных отношений с властью. Именно такого рода связь возникает между Ральфом и Хрюшей. Ральф им немного пренебрегает и иногда третирует. Но он понимает, что Хрюша говорит дело, и до определённых пределов следует его советам. Он чувствует, что Хрюша гораздо умнее его.
Джек относится к Хрюше утилитарно. В его глазах он тоже обладает определенной ценностью. Но его значение никак не связано с личностью. Голдинг это показывает гениально. У Хрюши плохое зрение, и он носит очки. Используя линзы своих очков, он разжигает костер, необходимый для приготовления пищи и для возможной связи с внешним миром.
Конфликт между отрядом Ральфа и отрядом Джека приводит к тому, что Хрюша превращается в яблоко раздора. Но для Джека сам Хрюша не нужен – ему нужны его очки. Поэтому он посылает ребят, чтобы они его избили и очки отняли. Хрюша хочет эти очки вернуть, и его убивают. То есть от интеллектуала нужны только очки, которые используются как средство для зажигания огня. Прометей не нужен, нужны очки Прометея.
Здесь можно провести более глубокую аналогию.
В момент конфликта между Ральфом и Джеком отряд Ральфа, построенный на относительно демократических принципах, принципах пионерского (скаутского) отряда, постепенно дезертировал в отряд Джека, построенный на атавистических ритуалах. Вероятно, при более масштабном авторском замысле, Джеку нужны были бы не только очки Хрюши, но и он сам. Для чего? Для того, чтобы сделать алиби себе в случае, если взрослые придут на остров. Чем является такое возвращение с точки зрения символической? Это просто взросление. То есть эти подростки, побыв на острове 2-3-4 года, превратились бы во взрослых, у них бы досформировался мозг взрослого человека, способный к аналитическому мышлению. И тогда эти взрослые люди стали бы припоминать своё прошлое и предъявлять Джеку претензии. Потому что он сначала просто убил одного мальчика. Его закололи копьями сначала в шутку, а потом всерьёз. И Джек убил Хрюшу. Ну, предположим, Хрюша остался бы жив, и Джек убил бы кого-то другого. Убил бы Ральфа, конечно. Он уже хотел его убить, но не успел.
Если бы живой Хрюша стал его трофеем, Джек рано или поздно заставил бы его написать новую историю.
И когда, предположим, через несколько лет, на остров высадились бы моряки, Джек им бы предъявил дневник Ральфа, с чётким описанием первого периода жизни на острове. Но это был бы дневник, переписанный рукой Хрюши. И в этом дневнике, кроме, несомненно, важных вещей и деталей, связанных с обстоятельствами крушения, с предыдущей жизнью, с началом бытовой жизни на острове, шла бы грубая, практически нецензурная и абсолютно голословная ругань по адресу Джека. Никакой другой информации о Джеке и его поведении в дневнике бы не было.
А вот о Ральфе информации было бы довольно много. Оказалось бы, что это злодей, захвативший власть на острове. В конец разложившись, он стал устраивать между мальчиками гладиаторские бои, заставляя их биться насмерть. А потом Ральфа стал к мальчикам приставать. Начались нехорошие излишества. И тогда этого Хачатуряна пришлось зарезать. Все мальчики подняли против Ральфа восстание, потому что это был очень-очень плохой человек – злодей и маньяк.
Вот так. Это та история, которую рассказал бы нам при помощи Хрюши победивший Джек. А он уже практически победил. Если бы на остров не пришли моряки, то Джек бы убил Ральфа максимум в течение одного дня. Подобная концовка, в общем, напрашивалась, но Голдинг её не сделал. Он сделал некоторый хэппи-энд.
Но очевидно, что художник Голдинг имел в виду именно трагический конец. И он держал в голове вариант препарирования истории, которое должен был сделать Джек.
Джек это препарирование уже и начал. Он стал клеветать на Ральфа, описывая его трусом, хотя этого не было, и стал приписывать ему слова, которых он не произносил. Постепенно эта ложь должна была дойти до абсурда, переворачивающего всё с ног на голову.
Эта и есть та ситуация, которую получили люди после завершения периода античности. Голдинг, всю жизнь занимавшийся проблемой культурной деградации и культурной эволюции, это понимал отчётливо. Именно об этом написана повесть «Повелитель мух» – о церковной истории. На что указывает уже название: «Повелитель мух» – это Вельзевул, одно из христианских именований дьявола.
Почему-то подобная интерпретация всё время ускользает от западных литературоведов. Библейские аналогии они видят, но не понимают, что это памфлет на церковную историографию поздней античности.
Как я уже говорил, Ральф был сыном капитана, и он был свято убеждён, что папа его, конечно, спасет. На что Хрюша резонно заметил, что на его базу сбросили атомную бомбу, и там нет никакого отца, там нет уже ничего. Но это не производит на него впечатления, и Ральф продолжает свою аргументацию:
«Мой отец служит во флоте. Он говорит, неоткрытых островов совсем не осталось. Он говорит, у королевы есть большая такая комната, и в ней множество карт. И на них острова всего мира. Значит, есть у королевы и наш остров на карте».
Джек, будучи антагонистом Ральфа, первое время его поддерживает:
«Ральф говорит совершенно правильно. Нам нужны правила, и мы должны им подчиняться. Мы не дикари какие-нибудь, мы англичане. А англичане всегда и везде лучше всех. Значит, надо вести себя как следует».
В конце повести «деус экс махина» в виде английский офицера высаживается на острове, видит зареванного, избитого Ральфа на фоне пожара (дети сожгли под конец всю растительность на острове) и говорит:
«– Казалось бы, английские мальчики, – а ведь вы все англичане, не так ли? - могли бы выглядеть и попристойнее.
– Так сначала и было, – сказал Ральф, – пока... Он запнулся: – Пока мы были все вместе».
Произведение Голдинга посвящено классовому миру в английском обществе, царящему, несмотря на все противоречия, и опять-таки противопоставляемому античной цивилизации, погибшей в результате гражданской войны между разными классами и разными этническими группами.
Надеюсь, моя лекция пригодится Деметриусу в его очень сложном деле выяснения, куда и как подевалась античность.
Повесть «Повелитель мух» я прочитал в детстве в журнале «Вокруг света». Как это ни парадоксально, она был там опубликована, и после этого до начала перестройки не печаталась.
В это же время я прочитал произведение братьев Стругацких «Улитка на склоне». Эти две вещи как-то сплелись в моём сознании. Мне было тогда лет десять.
Герой повести Стругацких попадает в инопланетный лес, наполненный полурастениями-полуживотными. Там происходят странные процессы, связанные с генетической трансформацией местного первобытного населения. Из этих людей делают кого-то другого, и делают тоже не люди, а какие-то загадочные существа. Главный герой, его зовут Кандид, пытается выбраться из леса, куда он свалился в результате аварии вертолёта, и вернуться на земную базу. Эта база называется Биостанция. Она находится где-то далеко, «на Белых Скалах». «Белые скалы» – это «Альбион», древнее название Британии.
Кандид хочет выбраться из русского леса в метрополию.
Поэтому десятилетний мальчик не ошибся. Эти оба произведения об одном и том же.