- Главная
- Разделы журнала
- Исторические факты
- О Великом княжестве Финляндском
О Великом княжестве Финляндском
Станислав Винник 14.01.2020
Станислав Винник 14.01.2020
О Великом княжестве Финляндском
4 декабря 1917 года была принята Декларация независимости Финляндии. Финское государство стало полностью суверенным игроком на европейской политической арене. Но что стало причиной объявления независимости народом, который никогда не обладал полностью суверенным государством, и почему финское государство прошло испытание временем, в отличие от многих осколков старой империи?
Центробежные силы, соперничающие с силой притяжения, присущи всем без исключения империям, а в периоды смут они усиливаются многократно, позволяя окраинам на короткий период, пока они не подпадут под притяжение других центров силы, уходить в самостоятельное плавание. Февральская революция в России стала началом смуты, и местные элиты многих народов получили надежду на создание собственных государств. И если Польша имела древние государственнические традиции и национально-религиозный шовинизм, что и обусловливало её вечный сепаратизм, то в Финляндии всё было куда проще и спокойнее. Ситуация в империи была критичной: в конце семнадцатого года рычаги управления государством уже не находились в руках Временного правительства, а страна начала погружаться в кровавый хаос междоусобной войны. На фоне этого финское государство вполне закономерно объявило суверенитет, и, не обладая критическим значением для российского государства, Финляндия всегда была крайне «особой» его частью.
До своей, нужно сказать, весьма условной интеграции в состав Российской империи финские земли являлись частью великой державы - севера Швеции. В далёком ещё XII веке обеспокоенная растущим влиянием Великого Новгорода на финно-угорские племена Швеция крестом и мечом постепенно присоединяет финские территории. Финские племена того периода не создали своего государства, что и не удивительно при столь ничтожной ресурсной базе. В период господства шведов ни о каком финском самоуправлении или, тем более, государственности говорить не приходится – шведский язык единственный официальный, население городов, в основной массе, шведы и постепенно ассимилируемые ими финны.
В результате новая провинция устраняла главную уязвимость петровской столицы. Главным недостатком столицы империи стала её близость к границе, как подметил Дидро: «Столица на границе государства - как сердце в мизинце: кровообращение становится трудным, а даже маленькая рана - смертельна!». Приобретение Финляндии полностью ликвидировало старый петровский недочёт. Великое княжество Финляндское стало удобным буфером, обезопасившим имперскую столицу от внезапного нападения.
В 1809 году ситуация меняется кардинально – Финляндия становится частью Российской империи как Великое княжество Финляндское. Ещё при вступлении императорской армии в Финляндию среди населения велась пропаганда, главным посылом которой был тезис о нерушимости старых порядков и устоев. Финнам было обещано сохранение старых законов и религии, и обещание это было даже «перевыполнено». В 1809 году был созван финский сейм, сформулировавший базовые принципы управления страной. Налоги, собираемые в Финляндии, было решено использовать лишь на финские нужды, Финляндия могла содержать собственную армию численностью чуть более 6 тысяч человек. Фактически Александр I создал в составе империи автономное государство с собственной армией, таможней и финансовой системой, и впоследствии положение Великого княжества Финляндского сильно укрепится. Позже издаётся «Его Императорского Величества Манифест 11 декабря 1811 года о наименовании старой и новой Финляндии совокупно Финляндиею», в котором объявляется о присоединении к Финляндии новой, то есть Великому княжеству Финляндскому, Старой Финляндии - Финской или Выборгской губернии. 6 августа 1811 года создаётся новый орган управления страной - Императорский правительствующий Совет, в компетенцию органа входят судебные и хозяйственные дела. В 1860 году Финляндия получает собственную валюту, финскую марку; примечательно, что современная Финляндия собственной валюты не имеет. Так население горстки шведских ленов с преимущественно финским населением постепенно начинает ощущать себя народом, процесс этот неизбежен. XIX век стал столетием становления многих европейских наций, да и у финнов имелись неплохие условия для национальной консолидации.
В Европе этого периода было крайне много народов, желающих создать собственные независимые государства и действительно страдающих от национального гнёта. В этот период французы активно ассимилируют окситанцев, вся система образования направлена на взращивание комплекса неполноценности у нефранкоговорящих жителей юга Франции. В 1920-ых ирландец, решившийся заговорить на родном языке с британским солдатом, рисковал быть повешенным. В Великом княжестве Финляндском ничего даже отдалённо похожего, конечно, не было, но вот своё «время гонений» у финнов есть, как и у каждой уважающей себя молодой европейской нации. Становление национального самосознания всегда приводит к сепаратизму, нация всегда стремится создать своё независимое государство, это аксиома, лишённая всяческой моральной подоплёки. В данном случае у финнов государство уже имелось, пусть совершенно не суверенное, да и созданное императором Александром I. Законы развития общества так же незыблемы, как и законы физики, и полунезависимая Финляндия просто обязана была предпринять попытку выйти из-под опеки Империи, при любом удобном случае. Разумеется, всё это прекрасно понимали и в Петрограде. В целом, политика финляндская, политика императора Александра была вполне успешной и достигла своих целей – регион был абсолютно «умиротворён», но нужны были новые решения, дабы, как минимум, сохранить статус-кво.
Первой ласточкой новой политики стал запрет издания книг, за исключением религиозной литературы, на финском языке в 1850 году. Мера эта выглядит крайне противоречиво и непоследовательно на фоне открытия годом позже кафедры финской филологии в Хельсинском университете. Курьёзность ситуации дополняется фактом необходимости сдачи экзаменов на финском языке местными судьями, неудивительно, что вскоре запрет на финскую издательскую деятельность был полностью ликвидирован.
Вопрос необходимости выработки новой политики всерьёз встал перед властями уже в конце XIX века. К этому времени стало очевидным, что Финляндия всё более отдаляется от России и необходима какая-то новая политика. Новый курс имперской власти принято называть «политикой русификации» Финляндии, хотя как раз таки «русификация» была весьма условной. На деле имела место унификация управления и попытка «впихнуть» финскую автономию в «прокрустово ложе» стандартного управления государством. В своей политике по отношению к Финляндии властям приходилось балансировать меж Сциллой и Харибдой. С одной стороны, интеграция Великого княжества в общеимперскую систему уже давно назрела и была необходима для создания прочных внутригосударственных связей, с другой – основная масса населения должна была оставаться лояльной по отношению к империи. В феврале 1899 года император Николай II издаёт манифест, в котором оговаривается право монарха издавать законы без согласования с финским сеймом (парламентом) и сенатом (правительством). Февральский манифест вызвал закономерно негативную реакцию среди финского населения, в трёхмиллионной стране петицию об отмене манифеста подписало более полумиллиона человек. Годом позже издаётся новый манифест, в соответствии с которым русский становится официальным языком делопроизводства в Финляндии. В 1901 году ликвидируется ещё один символ финского суверенитета – армия. Такие действия просто обязаны испортить отношение местных к самодержавию и государству, и абсолютно неважно то, что при шведах всё было куда печальнее. Мы пишем «добро на песке, а зло на камне», такова психология масс. Народ просто не способен мыслить категориями вроде: у нас отобрали ранее дарованные привилегии, скорее всего, временно. Массы мыслят намного проще – самодержавие хочет нас обобрать и отобрать наши исконные вольности, и вообще скоро поработят нас всех. Необходимо понимать, что изменение принципов управления Финляндией происходит на фоне крайне сложных процессов, протекающих на всей территории государства.
XX век принёс России стремительный экономический рост, но, вместе с тем, многократно обострил имевшие место и до того социальные противоречия, растёт недовольство народных масс, и набирают популярность разнообразные леворадикальные движения. Политика российских властей кардинально меняет внутренний климат в Финляндии, происходит тектонический сдвиг плит финской политики. На протяжении десятилетий финская политика характеризовалась противостоянием двух политических сил – условно прорусских «старофиннов» и «младофиннов», выступавших за легальное сопротивление политике государства. Похожую ситуацию мы наблюдаем на Украине, когда исконно прорусские южные и восточные территории проигрывают западным.
Императорские манифесты хоть и урезали автономию Финляндии не особо существенно, всё же вывели маятник финской политики из равновесия и качнули его в сторону «младофиннов». Старофинская партия также не может плыть против течения и становится прорусской во всё более условной степени. К началу войны с Японской империей некоторая часть финских элит уже готова к откровенному предательству и ищет контактов с японским правительством, благо эти поползновения удаётся пресечь на корню. Финский бюрократический аппарат – те, кто должен был быть опорой трона, также всячески демонстрирует свою нелояльность. Финляндия становится прибежищем для разного рода ультралевых экстремистов. Ярким примером этого является проживание на территории Великого княжества одного из функционеров РСДРП Владимира Ильича Ленина. После поражения России в войне с Японией в стране вспыхивает революция 1905 года, и император Николай II восстанавливает финскую автономию в полном объёме. Заканчивается период финской истории, громко называемый в финской историографии «Эпохой гонений». Автономия восстановлена, русификация, вернее, некоторое её подобие, свёрнута, кажется, чего ещё желать финнам? Желать можно лишь полной и окончательной победы, жестокая ирония истории состоит в том, что благодаря наступлению временного сворачивания автономии финны почувствовали себя уже не одним из народов Империи, а полноценной европейской нацией. Борьба за свои права, тем более, борьба столь лёгкая, порождает тягу ко всё новым завоеваниям. Император Николай II «откатывает» свою политику по отношению к Великому княжеству Финляндскому, но остановиться в этом «откате» будет уже практически невозможно.
В 1914 году Российская империя вступает в Первую мировую войну, вступает на волне патриотического подъёма, но вместе с тем появляются первые тревожные звоночки, говорящие о том, что ситуация в Великом княжестве выходит из-под контроля. Волны общеимперского патриотизма в Финляндии практически не было, со всей страны набралось лишь пять сотен добровольцев, готовых отправиться на фронт. Среди финских патриотов Российской империи был и будущий национальный герой Финляндии Карл Густав Эмиль Маннергейм. В Великом княжестве Финляндском не было мобилизации, соответственно, экономика страны не потеряла рабочих рук. Ситуация оставалась на крайне приличном, по меркам воюющей Европы, уровне. Волны великой войны прокатывались по континенту, собирая свою кровавую жатву, но всё, о чём могли горевать финны в этой ситуации, так это о потерянных рынках сбыта древесины. Впрочем, потери в деревообрабатывающей промышленности с лихвой покрыла стремительно растущая на военных заказах металлургия: за два года войны Финляндия увеличила производство металлов в 4 раза. Не бедствовали и финские фермеры, активно осваивавшие рынки Российской империи, благо, сельское хозяйство в метрополии находилось не в лучшем состоянии из-за войны. В целом, в Финляндии были некоторые сложности с импортом ржи и прочих злаков, но ситуации в других регионах империи не идут ни в какое сравнение. В целом, Великое княжество Финляндское чувствовало себя скорее нейтральным государством, нежели всерьёз воюющей страной. В таком противоречивом состоянии и прожила Финляндия до 1917 года.
2 марта 1917 года император и самодержец всероссийский Николай II отрёкся от престола, власть перешла в руки Временного комитета Государственной думы, с этого момента отношения России с Финляндией изменились кардинально. Хозяин земли русской являлся по совместительству великим князем финляндским, в своё время финский сейм присягал императору Александру как своему великому князю. По большей части финны видели себя подданными русского царя, своего князя, но не подданными Российской империи, и не имело для них никакого значения то, что по Фридрихсгамскому договору Финляндия перешла «в собственность и державное обладание Империи Российской». Также не имело значения и то, что идею создания финского государства впервые высказала императрица Елизавета Петровна в манифесте 1742 года, а на практике реализовал Александр I. У наций есть свои интересы, и если интересы нации требуют предать империю и сбежать с тонущего корабля – так тому и быть. С момента отречения последнего русского самодержца Финляндия для России уже была потеряна, вопрос был предрешён, и никакие старания временного правительства не могли иметь решительно никакого успеха, ибо отныне русско-финские отношения сводились к одному простому вопросу: «Выгодно ли Финляндии находиться в составе России?». И, разумеется, ответ мог быть лишь негативным.
Если посмотреть на современную Европу, можно увидеть, что часто под одной короной проживают и процветают народы с кардинально разнящейся ментальностью. Англичане и шотландцы, несмотря на все противоречия, сосуществуют в рамках Соединённого королевства, Испания представляет собой конгломерат разнообразных народов и, тем не менее, не разваливается под порывами безжалостного ветра истории. Непонятно каким чудом сохраняется Бельгийское королевство – чуть ли не единственное не мононациональное государство в современной Европе. Будь эти государства республиками, многие из них просто прекратили бы своё существование, иные же погрузились бы в кровавое море гражданской войны. Людьми движут эмоции, и наличие пусть даже «игрушечных» правителей на престолах заставляет их иначе смотреть на свои страны. Сохранись в Российском государстве монархия, и у Великого княжества Финляндского был бы шанс. В любом случае, всё сложилось иначе, и Финляндия пошла своим путём. В наше время о недавнем прошлом страны напоминает немногое, в числе этого немногого - Уголовный кодекс Финляндии, по-прежнему начинающийся словами: «Мы, Александр III, Божией поспешествующею милостию, Император и Самодержец Всероссийский...»; к чести финнов нужно сказать, что к своей истории они относятся довольно-таки спокойно, Финляндия - страна с предсказуемым прошлым.
Современная Финляндия - это развитое, комфортное европейское государство, и совершенно неважно, что его улицы постепенно заполняют выходцы с Африканского рога, очевидно перепутавшие Суоми с Сомали, да и собственная валюта и таможня остались в далёком прошлом.
Для всех осколков империй, будь то Россия царская или Советский Союз, характерна одна линия поведения, обусловленная раздвоенностью населения, часть которого тяготеет к прошлому, а другая - к независимому будущему, - это ненависть. Ненависть как инструмент поддержания суверенитета. Но удаление от прежнего центра силы - это не панацея, самостоятельность в современном мире для слабых государств невозможна. Поэтому в тридцатые годы Финляндия подчинилась Третьему Рейху, в союзе с которым объявила войну СССР и активно участвовала в страшной блокаде Ленинграда. А сейчас является заложницей либеральной политики Евросоюза и всего «прогрессивного» человечества, принимая беженцев-мусульман, прославляя ЛГБТ-сообщества и выставляя феминисток на передовую внутренней и внешней политики. Только сильные могут позволить себе быть независимыми.