- Главная
- Разделы журнала
- Исторические факты
- Как создавался подводный флот Российской империи
Как создавался подводный флот Российской империи
Семён Гудим 24.03.2021
Семён Гудим 24.03.2021
Как создавался подводный флот Российской империи
История создания подводного флота России куда древнее и интереснее, чем может показаться на первый взгляд, и начинается она в далёкую Петровскую эпоху.
Потаённого судна модели мастер
Если можно плыть по воде, то почему нельзя плыть под ней? Вопрос, на первый взгляд, простой и естественный, но задавались им лишь немногие разумные люди. Одним из них и был Ефим Прокопьевич Никонов, ставший конструктором первой русской подводной лодки.
В начале XVIII века под рекрутский набор попал мастер-плотник Ефим Никонов. Военное ведомство, недолго думая, отправило ценного сотрудника работать на военную верфь, там рассудительному рекруту и пришла в голову мысль – создать судно, что «будет ходить в воде потаённо». Другой человек, возможно, посчитал бы свою идею блажью и вскоре забыл, но Ефим Никонов оказался человеком смелым и предприимчивым. В 1719 году он с помощью местного чиновника отправляет челобитную на имя самого царя Петра Первого, в которой говорится, что «сделает он к военному случаю на неприятелей угодное судно, которым на море в тихое время будет из снаряду забивать корабли, хоты бы десять или двадцать и для пробы тому судну учинит образец, сколько на нем будет пушек, под потерянием своего живота, ежели будет неугодно». Выстроенный Петром бюрократический аппарат сработал как часы – дерзкая челобитная странного рекрута до царя дошла, и уже в 1720 году Ефим Никонов был вызван к правителю. 13 января 1720 года Ефим Никонов был приглашён в кабинет Петра и беседовал с государем наедине. Как проходил этот разговор, навсегда останется загадкой истории, но что-то мне подсказывает, что эти двое прекрасно понимали друг друга. Склонный принимать всё новое, царь и плотник с крайне необычным взглядом на вещи были во многом схожи, ведь оба они мыслили неординарно и старались извлечь пользу для государства там, где другим не приходило в голову. Как бы то ни было, по итогам вскоре последовал приказ Адмиралтейств-коллегии: «Крестьянина Ефима Никонова отослать в контору генерал-майора Головина велеть образцовое судно делать...»
Никонову была выделена площадка на Галерном дворе, и уже в феврале 1720 года началось строительство первой русской подводной лодки. Строили в обстановке строгой секретности, как написал в указе Пётр: «таясь от чужого глазу». До нас дошли документы о том, что требовалось для постройки: свечи, слюдяные фонари, трубы для откачивания воды, дубовые бочки, паруса, доски сосновые, кожи, 15 полос железа шириной около 2 дюймов и толщиной четверть дюйма, медная проволока, оловянные доски, канаты, холста, смола и многое другое. Правитель держал постройку подлодки под личным контролем и часто лично посещал площадку. До наших дней дошло интересное прошение, составленное по просьбе самого мастера: «В контору Его превосходительству Господину Генерал-Майору Ивану Михайловичу Головину», читаем: «Я ону модель в совершенство что подлежит привел, а ныне у меня остановка учинилась в оловянных досках, на которых подлежит провертеть по моему размеру пять тысяч дыр, о которых досках я подавал доношение наперед сего. И то мое прежде поданное доношение по сие время не отправлено. Того ради всепокорно прошу дабы указом царского величества поведено было на оных досках провертеть пять тысяч дыр, а ежели не будут проверчены, чтоб нас того не взыскалось». К марту мастер доложил царю о полной готовности судна к испытаниям.
Весной 1724 года «потаённое судно» Никонова было спущено на воду. Первые испытания проходили на Неве, в присутствии самого императора Петра. Ефим Никонов с экипажем из четырёх человек совершил первое погружение на дно реки. Неожиданно лодка начала погружаться слишком быстро и ударилась корпусом о дно реки. От удара лодка дала течь, начала быстро наполняться водой. К счастью, Никонова и экипаж удалось спасти. Первая попытка погружения оказалась провальной, но Пётр прекрасно понимал, что быстрый успех в разработке абсолютно новых видов оружия попросту невозможен, и скорее всего даже не рассчитывал на удачные испытания первой подводной лодки. Потому приказал, дабы Никонову «никто конфуза в вину не ставил». Началась работа над ошибками.
Пётр верил в идею потаённого судна, но его окружение - нет, слишком уж инновационной была идея постройки подводной лодки для XVIII века. К 1725 году здоровье всероссийского самодержца ухудшилось, и Пётр стал всё реже интересоваться ходом работ над «потаённым судном» Ефима Никонова, и у мастера постепенно начались проблемы. Чиновники из Адмиралтейства требовали ограничить сроки строительства и затраты на материалы. Никонова обвиняли в перерасходе государственных средств и затягивании дела. До нас дошёл такой приказ Адмиралтейств-коллегий: «Крестьянина Ефима Никонова, который строил потаённое судно, отослать в Адмиралтейскую контору, где велеть ему, Никонову, оные суда совсем достроить и медные трубы сделать конечно с сего числа в месяц, и для того приставить к нему капрала или доброго солдата и велеть быть у того дела неотлучно. А имеющиеся у него припасы осмотреть и что к тому потребует, отпускать от той же конторы по рассмотрению, а чего в магазине не имеется, то купить, а по окончании того дела представить его, Никонова, с рапортом в Коллегию». Понять их можно: для людей того времени сама идея создания подлодки казалась, в лучшем случае, чудачеством. Они просто не могли понять, по какой прихоти император поддержал проект талантливого мастера-плотника.
25 января 1725 года умер Пётр Великий – и судьба дорогостоящего и крайне необычного проекта была предрешена. В апреле того же года прошли новые испытания судна, за которыми наблюдал генерал-адмирал Фёдор Матвеевич Апраксин. В ходе испытаний выяснилось, что «потаённое судно» нуждается в доработке: «… пробовано-жь трижды и в воду опускивано, но только не действовало за повреждением и течькою воды». После провала новых испытаний у руководства Адмиралтейств-коллегии интерес к строительству подводных судов пропал окончательно. После нового провала финансирование программы постройки «потаённого судна» было сокращено. Нужно заметить, что после смерти первого императора расходы на строительство флота были сильно урезаны, и непонятные затеи Петра, вроде постройки подлодки, под сокращение бюджета попали в первую очередь. Однако новая императрица Екатерина I приказала продолжить строительство, пусть и с урезанным бюджетом.
Тут нужно отдать должное Ефиму Никонову: даже в условиях жёсткого дефицита средств он смог исправить повреждения подлодки и даже внёс в конструкцию некоторые коррективы. Эти работы заняли некоторое время, но к весне 1727 года «потаённое судно» вновь было готово к очередным испытаниям. К сожалению, и новые испытания закончились очередным провалом – судно оказалось полностью непригодно для уничтожения кораблей неприятеля. По итогам провала испытаний было принято решение: «1728 год. Января 29 (№ 647). Читано из конторы адмиралтейской выписки потаенных судов о мастере Ефиме Никонове, который поданным своим в прошлом 1718 году блаженныя и вечно достойныя памяти Е. И. В. прошением объявил, что сделал такое судно: когда на море будет тишина и оным судном будет ходить в воде потаенно и будет разбивать корабли, а по подаче того своего прошения через десять лет не токмо такого судна, ниже модели к тому делу действительно сделать не мог, которое хотя и строил из адмиралтейских припасов и адмиралтейскими служителями и на строение тех судов употреблена из адмиралтейских доходов не малая сумма, но оная по пробам явилась весьма не действительна, того ради его Никонова за те его недействительные строения и за издержку не малой на то суммы определить в адмиралтейские работники и для того отправить его в астраханское адмиралтейство с прочими отправляющимися туда морскими и адмиралтейскими служителями под караулом, которому денежное и хлебное жалование и мундир давать против прочих адмиралтейских работников с вышеписанного числа, а для пропитания в пути ему при С. Петербурге денежное и хлебное жалование против здешних адмиралтейских работников мая по 1 число сего 1728 года».
Так закончилась история создания первой русской подводной лодки. Никонов 10 лет работал над задачей, которую было просто невозможно выполнить при тогдашнем уровне развития технологий. Можно сказать, что поставленной цели он не выполнил и провалил свою миссию, но сам факт того, что простой русский крестьянин поставил вопрос о создании подводной лодки в условиях господства деревянных кораблей, заставляет уважать этого человека. Также покоя мне не дают несколько вопросов: во-первых, насколько эффективной должна быть система управления, чтобы простой рекрут мог донести свой фантастический проект до верховного главнокомандующего? Во-вторых, насколько широко должен мыслить правитель государства, чтобы прочитать и принять идею простого рекрута? И наконец, самое главное: а наша система управления работает также эффективно?
В любом случае, Ефим Прокопьевич Никонов был человеком, опередившим своё время, как минимум, на сотню лет, он первым выдвинул идею о создании водолазного костюма из кожи для выхода в воду для повреждения вражеских судов. Пусть идеи мастера и не были воплощены в жизнь на его веку, но они заложили фундамент для дальнейшего развития конструкторской жизни.
Идея создания русского подводного флота была отложена в долгий ящик на долгое время, но не забыта.
Первый подводный ракетоносец
В 1807 году англичане с помощью ракет Конгрива сожгли столицу Дании Копенгаген. После этого армии всех великих держав от Франции до России поспешили обзавестись собственными ракетными войсками. Исключением не стала и Русская императорская армия, однако генерал-инженеру Карлу Андреевичу Шильдеру показалось мало ракет на вооружении сухопутных войск. Он посчитал необходимым создать подводную лодку для транспортировки ракет и торпед.
Тут сделаем небольшое отступление; дело в том, что в 1831 году Павел Львович Шиллинг, член-корреспондент Петербургской академии наук и добрый друг Шильдера, ознакомил его с изобретённым Шиллингом способом воспламенения пороха с помощью электричества. Будучи человеком практичным, Шильдер решил, что изобретение можно использовать и для подрыва подводных мин.
Вот так в голове русского офицера созрел план – построить цельнометаллическую подводную лодку с ракетным и минным вооружением.
В 1834 году при поддержке военного ведомства на Александровском литейном заводе была изготовлена подводная лодка по проекту Шильдера. Эта подводная лодка стала первым кораблём с цельнометаллическим корпусом.
Новая подводная лодка должна была стать грозным оружием – по обоим бортам судна имелись по три трубы с изолированными от воды ракетами. И это решение стало первой попыткой использовать пороховые ракеты на подводных лодках.
Ещё одним видом вооружения подводной лодки стали мины. По задумке Шильдера, подлодка должна была незаметно подойти к вражескому кораблю и вонзить гарпун с привязанной к нему бочкой пороха в его борт. После требовалось отплыть на безопасное расстояние и поджечь порох при помощи электрического запала. Что интересно, Карл Андреевич Шильдер изобрёл мину с электрическим запалом и первым смог применить её на субмарине.
В 1840 году проходили испытания корабля, в ходе которых удалось провести удачное погружение, члены экипажа заявили, что «стеснения воздуха не чувствовали».
Испытания продолжились в 1841 году, но со временем выяснилось, что субмарина имеет один существенный недостаток – подлодка не могла находить направление движения под водой, а значит, выполнять боевые задачи не могла в принципе. Инновационный проект Шильдера опередил своё время, но для вооружения флота не годился.
Подводная лодка Джевецкого
Разработать подводную лодку, пригодную для серийного производства и вооружения флота, удалось Степану Карловичу Джевецкому лишь в 1878 году. Новая субмарина имела один винт на ножном приводе и экипаж из четырёх человек. По задумке создателя, субмарина должна была закладывать 50-фунтовые пироксилиновые мины под стоящее на якоре вражеское судно.
В ходе испытаний на Серебряном озере подводная лодка Джевецкого смогла пройти под шлюпкой, в которой находился император Александр III. Вскоре последовал заказ на постройку партии из 50 подводных лодок Джевецкого.
В 1881 году было построено 50 субмарин. Одну из них оставили самому Джевецкому, для последующего усовершенствования, ещё одну передали в распоряжение Инженерного ведомства, 32 были направлены в распоряжение Черноморского флота, а оставшиеся 16 – в Кронштадт.
Десять лет подводные лодки Джевецкого находились на вооружении вооружённых сил Российской империи, но всему приходит конец – и в 1891 году последовало решение военного ведомства: «В виду непригодности подводных лодок Джевецкого для активной защиты портов при современных условиях военных действий на море и для избежания расходов Его Императорское Высочество великий князь генерал-адмирал в 20-й день сего июля соизволил испросить разрешение на разломку означенных подводных лодок с обращением в лом металлов... Три или четыре лодки оставить для портовых надобностей, как-то осмотра подводной части судов, гидротехнических сооружений, водолазных работ и минных заграждений, а также для разных опытов». Любопытно, что уже после «списания» одна из подводных лодок Джевецкого будет защищать акваторию Порт-Артура во время войны с Японией, пусть они не добьются серьёзных успехов в этой войне, но само их наличие в арсенале русских уже заставляло японцев нервничать.
Дельфин
И всё же сложно назвать подводные лодки Джевецкого полноценными боевыми кораблями, недаром их изначально определили именно в Инженерное ведомство. Первой по-настоящему боевой подводной лодкой Российской империи стал «Дельфин». Эта субмарина была спущена на воду в 1903. Она имела 2 торпедных аппарата и являлась уже реальной военной силой. С её появлением сбылась многосотлетняя мечта русских конструкторов и изобретателей о подводном оружии для флота страны: то, что казалось прихотью Петра Великого, обернулось вполне реальной мощью русского флота, но не всё складывалось гладко. Как писал контр-адмирал Витгефт: «Вопрос о подводных лодках в настоящее время настолько продвинулся вперед, к кратчайшему его решению, что уже обращает на себя внимание всех флотов. Не давая еще вполне удовлетворительного решения в боевом отношении, подводная лодка, однако, является уже оружием, производящим сильное нравственное влияние на противника, раз он знает, что такое оружие имеется против него. Русский флот в этом вопросе шел впереди других и, к сожалению, по разным причинам остановился после первых более или менее удачных опытов». В общем, к началу войны с Японской империей подводный флот у России был, но сил ему явно не доставало.
Война с Японией
В 1903 году было запланировано построить 10 новых подлодок класса «Касатка» - модернизированных «Дельфинов» - к 1914 году. Однако в 1904 году разразилась война с Японией, и всё полетело коту под хвост: правительство начало лихорадочно увеличивать заказ на отечественных предприятиях и закупать субмарины за рубежом. На русских верфях спешно начали строить субмарины класса «Голланд», а за границей была закуплена подлодка «Protector». С ними случилась крайне показательная история: русское правительство разместило заказ на 5 таких лодок, но иностранный производитель получил взятку от японцев и затянул постройку подлодок до окончания войны. Доверять иностранным производителям в стратегических вопросах – очень плохая идея.
И даже в таких условиях подводные лодки русского флота сыграли свою роль. На Тихоокеанском флоте был создан отряд подводных лодок, который занимался поиском кораблей противника, пусть и безуспешно. Также подводная лодка «Касатка» совершила семидневное плаванье к берегам Кореи.
Самое значительное боестолкновение русских подлодок с неприятелем случилось в конце апреля 1905 года в 70 милях от Владивостока. Отряд русских подлодок перехватил эскадру японских миноносцев и, погрузившись, попытался атаковать. В тот раз фортуна была не благосклонна к русским морякам: на воду упал густой и тяжёлый туман, из-за которого ориентироваться с помощью перископа стало практически невозможно. Когда туман рассеялся, японских кораблей и след простыл, но урок японцы запомнили и более к Владивостоку не приближались.
В ходе войны с Японией русский подводный флот получил первый серьёзный опыт и продемонстрировал свою необходимость для государства. К следующей Великой войне Россия подошла уже со сформированными подводными силами. Так сбылась мечта Петра Великого о «потаённых судах».