- Главная
- Разделы журнала
- Литературная страница
- Сталь, завёрнутая в бархат
Сталь, завёрнутая в бархат
Роман Крук 29.03.2019
Роман Крук 29.03.2019
Сталь, завёрнутая в бархат
Одряхлевшая рука с трудом отодвинула портьеру.
- Тяжёлая, - поморщился старик, - бархат. Мысли, до этого с трудом ворочавшиеся, вдруг приобрели стройность, и на измождённом лице из-под очков задорно блеснули серые, отнюдь не старческие глаза - он вспомнил.
Бархат...
*****
Отто фон Бисмарк посмотрел на остывшие сосиски и отодвинул их вместе с кружкой пива - любимая еда не радовала. Скривив грубое, украшенное шрамом лицо, он махом опрокинул в себя очередную рюмку шнапса. Сейчас «бешеный юнкер» и «дикий Бисмарк» напоминал побитого пса, которого более сильный соперник заставил припасть к земле. Ещё немного, и останется только перевернуться на спину, подставляя беззащитное брюхо...
- Дерьмо! - прорычал «железный» канцлер, рванув ставший тугим ворот.
Он не был трусом - 24 дуэли и репутация безудержного кутилы, повесы и пьяницы. Да, это было в молодости, но когда он всерьёз занялся политикой, то проявились все качества отличного дипломата. Он мог метать громы и молнии, но также мог быть подчёркнуто учтивым - всё для дела, всё для объединения германских земель и создания Великой Германской империи. И преуспел ведь, да и наставник был хорош.
Мысль о наставнике заставила вновь скривиться, рука потянулась к графину...
С Горчаковым Бисмарк познакомился во Франкфурте, когда ещё никакой Великой Германией и не пахло. Молодой дипломат, представляющий Пруссию в Германском Союзе, со всем присущим молодости напором буквально напросился в обучение к министру иностранных дел Российской империи Горчакову, и тот не отказал. Учил честно, и уроки его не пропали даром. Ученик оказался достойным своего учителя и сумел спровоцировать франко-прусскую войну 1870 года так, что виноватой оказалась французская сторона.
- Да, «эмсская депеша», - самодовольно усмехнулся Бисмарк. Он просто слегка подправил текст телеграммы Вильгельма I Наполеону III, сделав его оскорбительным для французского императора, а позже опубликовал этот «секретный документ» в центральных немецких газетах. И всё. Глупые «лягушатники», оскорблённые в лучших чувствах, поторопились объявить войну Пруссии и с треском её проиграли, потеряв Эльзас, Лотарингию, а заодно 5 миллиардов франков, выплаченных в виде контрибуции. Там же, во Франции, Вильгельм I был провозглашён германским императором, преобразовав Северогерманский союз в Германскую империю. Это был подлинный триумф прусского оружия и прусской дипломатии. Но кто мог предположить, что французы выплатят контрибуцию столь быстро.
И снова «железный» канцлер морщил лоб в поисках причины для новой войны. К весне 1875 года всё было готово, но тут в Берлин прибыл с визитом российский император Александр II, а вместе с ним и Горчаков, бывший уже 8 лет канцлером Российской империи. И, кстати, именно тогда, когда Франция была занята войной с Пруссией, Горчаков объявил о том, что Россия отказывается от соблюдения статей Парижского договора, заключённого после Крымской войны и сильно ущемлявшего её интересы. И вот франко-прусская война, а за ней неожиданно последовавшая поддержка России со стороны США, заявивших, что они никогда не признавали ограничения свободы России на Чёрном море, привели к отмене статей Парижского трактата.
Горчаков тогда пребывал в зените славы - успех, доставшийся без единого выстрела, сделал его фигуру весьма популярной в Европе, а аристократические манеры, дружелюбный нрав, мягкость и обходительность подвигли современников назвать его Бархатным канцлером.
- Как же, бархатный, - хмыкнул Бисмарк, поёживаясь от неприятных воспоминаний. Он хорошо помнил его размеренный, холодный тон, когда Горчаков веско сказал: «России нужна сильная Франция...»
Да, знал он, знал прекрасно, что начинать войну, когда вся Европа сочувствует Франции, граничит с безумием, но вот что Россия, явно ранее благоволившая Германии, теперь поддерживает Францию, ставило крест на всех имперских амбициях Германии.
На прощанье Горчаков небрежно заметил: «Кстати, я перестал осуждать французов, желающих возвращения Эльзаса и Лотарингии… Говорят, из недр этих провинций вы, немцы, сейчас выгребаете немало сырья для крупповских домен в Эссене… Неужели это правда?»
И Бисмарк дрогнул. С тех пор вся его политика строилась с оглядкой на Россию. В 1879 году ухудшились франко-немецкие отношения, и Россия в ультимативной форме потребовала от Германии не начинать новую войну, то Бисмарк даже попытался уйти в отставку, но всё закончилось пятимесячным отпуском. И лишь в июне 1887 года, когда Бисмарку удалось заключить с Россией Договор перестраховки, по условиям которого обе стороны должны были сохранять нейтралитет при войне одной из них с любой третьей великой державой, кроме случаев нападения Германии на Францию или России на Австро-Венгрию, он посчитал для себя возможным выйти в отставку, которая была утверждена новым императором (кайзером) Вильгельмом II 20 марта 1890 года.
*****
Одинокий старик, сидевший в отеле Баден-Бадена, куда он приехал для поправки здоровья, грустно усмехнулся - какое здоровье в 84 года. Последний, оставшийся в живых выпускник Царскосельского лицея, последний канцлер Российской империи светлейший князь Александр Михайлович Горчаков не жалел ни о чём. Хотя... в отставку всё же следовало уйти раньше, ещё до Берлинского конгресса 1878 года, на котором он уже не мог нормально передвигаться, но об этом пусть судят потомки.