- Главная
- Разделы журнала
- Общество
- Весна идёт
Весна идёт
Наталья Кириллова 27.03.2020
Наталья Кириллова 27.03.2020
Весна идёт
Есть особенное время года - весна, всё весной кажется ярче, живее. Это обыкновенное чудо весны смог выразить в звуке советский композитор Исаак Осипович Дунаевский.
Первой ласточкой его славы, принёсшей ему всенародное признание, стал фильм «Весёлые ребята» о жизнерадостном пастухе из Абрау-Дюрсо Косте Потехине, в исполнении всенародно любимого Леонида Утёсова. Именно Утёсов и пригласил к съёмкам фильма тогда ещё малоизвестного композитора.
Встреча Исаака Дунаевского с режиссёром Григорием Александровым оказалась поистине судьбоносной. Их творческий альянс помог обоим, композитору и режиссёру, подняться к вершинам славы. Фильм «Цирк» стал одним из шедевров их творческого дуэта. Режиссёру Александрову, творцу советских «голливудских» сказок, необходим был композитор Дунаевский с его феноменальным даром создавать грандиозные музыкальные полотна, с его гениальной музыкой, которая бы давала «эмоциональное обоснование» фильмам-утопиям Александрова.
В послевоенные годы композитор Дунаевский и режиссёр Александров опять встретились. Пути их сошлись в кинокомедии «Весна».
Как вспоминал Александров, первый вариант сценария (по мотивам «Звезда экрана», произведения Александра Раскина и Мориса Слободского) был закончен за два дня до начала Великой Отечественной. А на экраны картина вышла спустя только два года после Победы. Естественно, что столь долго «мариновавшийся» сценарий испытал значительные трансформации. Например, главная героиня картины, профессор Никитина - та, что меняется местами с артисткой оперетты Верой Шатровой (обе роли в фильме исполнила несравненная Любовь Орлова), меняла один вид научной деятельности на другой целых восемь раз! Начинала физиологом, затем превратилась в физика, работавшего с взрывчатыми веществами, и, в конце концов, стала «добывать энергию Солнца». Консультантом на картине (в отличие от комичного Бубенцова в исполнении Ростислава Плятта) работал основатель Института физических проблем, позже - лауреат Нобелевской премии Петр Леонидович Капица. Сценарий переписывали сначала потому, что шла война, далее - потому что война закончилась, и, наконец, потому что принимавший фильм худсовет нашёл в нём дефицит «советскости», а авторов, вполне справедливо, хотя и несколько запоздало, упрекнули в подражании Голливуду.
Яркий эмоциональный и творческий взрыв послевоенных лет повлиял и на музыку Дунаевского. Её мажорный весенний настрой ощутим буквально в каждой ноте, каждой музыкальной фразе композитора. Она и есть главный герой этой киноленты.
Ещё накануне съёмок «Весёлых ребят» режиссёр Александров поставил перед композитором заведомо трудную задачу: создать типично американский киномюзикл, и в то же время сделать его советским. И пришлось Дунаевскому, как говорится, «поставить свой талант перпендикуляром», чтобы в музыке выразить понятие «советское».
Он «окунулся» с головой в стихию американских мюзиклов, стремясь понять роль музыки в киноленте, нот и грампластинок в СССР хватало тогда с лихвой, но отечественного опыта в сфере музыкального кинематографа пока не было.
Новое время требовало новых песен. К тому времени в СССР назрела острая необходимость в композиторе, «музыка которого была бы всем понятна, песни которого пели бы на улице и в поле…» (Б. Асафьев), а также в тех, кто стал бы «выделывать … жизненно необходимый музыкальный хлеб» (А. Лунчарский).
На закате жизни Дунаевский в одном из писем проницательно заметил, что его творчество было органично для своего времени, поскольку произошло «…объективное соединение характера эпохи с характером моего субъективного творчества…».
Умно и дельно осваивал композитор творческое наследие американского джаза. Дунаевского, прежде всего, привлекали те музыкальные формы джаза, которые могли бы придать его музыке пленительную мелодичность и жизнерадостность. И потому истинным кладезем для композитора оказалось творчество Джорджа Гершвина, причём настолько, что Дунаевский, порой незаметно, оказывался «в плену» его мелодий.
Гармонические идеи и интонации мелодий американского композитора, по мнению Ефима Маркова, автора книги «Джаз в творчестве Исаака Дунаевского», явно «прослушивались» в музыке Дунаевского того времени. Вспомним «Сердце» и «Песню Анюты» (фильм «Веселые ребята»), «Марш женских бригад», «Тёплыми стали синие ночи» (фильм «Богатая невеста»), «Песню о дружбе» и «Звать любовь не надо» (фильм «Моя любовь»), «Песенку Пепитты» и «Куплеты Фомы и Филиппа» (оперетта «Вольный ветер»), «Песню об Одессе» (оперетта «Белая акация») - все эти мелодии «не по-советски» свободны и читаемы.
Видно, есть немало общего в творческом методе обоих композиторов, в их музыкальной психологии: Дунаевский и Гершвин, бесспорно, родственные музыкальные души.
Но в том и состоит талант гения, что, вдохновившись, он сумеет родить на свет свои мелодии, незабываемые и красочные, так необходимые для индустрии кино!
Нет худа без добра, столь пристрастное внимание цензуры к творчеству Александрова дало в результате сценарий «Весны», прописанный до мелочей. Даже знаменитые фразы «Красота - это страшная сила» (кстати, цитата из стихотворения Надсона 1883 года под названием «Дурнушка») или «Где бы ни работать, лишь бы не работать» появились не в результате актерских импровизаций, а прямо на бумаге. Снимали «Весну» не на «Мосфильме» (хотя мосфильмовская заставка, скульптура Веры Мухиной «Рабочий и колхозница», именно в этой картине была использована впервые), а на студии «Баррандов». Главную мужскую роль в картине исполнил Николай Черкасов.
Эта поездка за границу, по выражению самого Дунаевского, стала «началом падения его «официального положения». Там он допустил две непростительные ошибки: дал интервью журналисту нелояльной к советскому режиму газеты и не согласовал это со своим посольством. Вскоре Дунаевского стали выводить из состава различных комитетов и организаций. Сталин вычеркнул его из списка на присуждение премии за музыку к оперетте «Вольный ветер», а режиссер Григорий Александров, с которым они сделали самые лучшие свои фильмы, заказал музыку к картине «Встреча на Эльбе» не ему, а Шостаковичу. Это была первая большая творческая и личная трагедия великого маэстро.
Особая тема - отношения Сталина и Дунаевского. До сих пор некоторые музыковеды называют Дунаевского «придворным композитором» или «запевалой сталинской эпохи», говоря, что он, как никто другой, был обласкан вождем. Однако эти суждения далеки от истины. Дунаевский, как ни странно, ни разу не встречался со Сталиным и никогда не участвовал, как многие его коллеги, в знаменитых ночных кремлевских застольях. К тому же, Дунаевский всю жизнь был беспартийным. Сталин, конечно же, внимательно следил за творчеством Дунаевского и отдавал должное его таланту, несмотря на неприязнь, возникшую у него в 1937 году, когда он прослушал пластинку с записью «Песни о Сталине» Дунаевского на текст Михаила Инюшкина и сказал: «Да, товарищ Дунаевский приложил весь свой замечательный талант, чтобы эту песню о товарище Сталине никто не пел». И её, действительно, никто и не пел. Тем не менее, Дунаевский был одним из самых высокооплачиваемых композиторов.
В начале 1941 года Дунаевский одним из первых среди композиторов стал лауреатом Сталинской премии за музыку к фильмам «Цирк» и «Волга-Волга».
Но мог ли себе такое представить маленький мальчик, ещё в детстве пристрастившийся смотреть на звёзды в ночном небе. В провинциальной Лохвице, откуда он был родом, так делали все: его отец, Цали Симонович, его мама Розалия Исааковна, дядя Самуил и все их земляки. «Ибо в мире, где всё отдано Богу, звёзды – это единственное, чем может полюбоваться человек».
Лохвица, конечно, не Париж, всего-то 6000 жителей, собор, четыре церкви и две синагоги, ну и одноэтажный «гранд-отель»; ещё тюрьма и четыре питейных заведения, в общем, довольно ограниченное «раздолье» для большого таланта.
Музы посетили юного Исаака, когда он впервые услышал граммофон дяди Самуила, единственный в Лохвице. И тогда он всерьёз поверил, что его дядя волшебник. А затем он увлёкся скрипкой. Музыкальным воспитанием юного дарования занимался сам профессор Иосиф Ахрон, выдающийся скрипач, который настоял на том, чтобы Цали Симонович купил сыну «настоящего Амати».
Тем временем юноша прилежно учился в харьковской гимназии и закончил её с золотой медалью. А со своим любимым гимназическим учителем Николаем Кноррингом, парижским эмигрантом, бесстрашно переписывался в сталинские времена, что было тогда крайне опасно. «Могли ли Вы тридцать пять лет назад думать, глядя на меня, что маленький музыкант, поклонник Бетховена и Чайковского, Брамса и Бородина, сможет стать мастером лёгкого жанра?» – писал Дунаевский Кноррингу в 1947 году. «Впрочем, именно моя солидная музыкальная закваска, – добавлял он, – помогла мне и помогает творить «лёгкую» музыку серьёзными средствами».
Музыкальная закваска и впрямь оказалась солидной, если прибавить к гимназическому образованию Дунаевского два курса Харьковского университета на юридическом факультете, а также класс композиции Харьковской консерватории, где успешно осваивал он все премудрости гармонии и полифонии, музыкальной формы и инструментовки у великолепного педагога Семёна Богатырёва.
Немалую лепту в формирование Дунаевского-музыканта внёс и сам город Харьков, его культурная аура. Консерватория и театры, наконец, оперный театр, в котором выступали легендарные артисты Фёдор Шаляпин, Маттиа Баттистини и Титто Руффо, а за дирижёрским пультом бывали Рахманинов и Танеев.
Начало ХХ века – это расцвет венской салонной оперетты. Имена Кальмана и Легара у всех на слуху. Их слава в зените. Дух времени кружил голову и юному гимназисту. «Ах, эти девушки в трико…», - мечтательно напевал он. Забавные и озорные слова оперетт, их игривые мелодии пёстрыми бабочками порхали в его душе, трепетно волновали его сердце. Со временем любовь к ним отзовётся в его собственных творениях: опереттах «Золотая долина», «Вольный ветер» и «Белая акация».
Первые творческие пробы Дунаевского начинались ещё в пятнадцатилетнем возрасте. В его душе расцветала весна – он был влюблён. «Он исповедовал культ красоты, – писал о Дунаевском его вечный биограф Наум Шафер. – Его многочисленные романы - не следствие непорядочности, а результат губительной веры в красоту».
Тем временем по стране пронеслись события эпохальные: грянула революция 1917-го, а затем и Гражданская война, которая докатилась и до провинциального Харькова. Как в калейдоскопе менялась власть в городе: солдаты Кайзера, гайдамаки гетмана Скоропадского, петлюровцы. А затем террор – «белый» и «красный».
От ужасов Гражданской войны спасался влюблённостью. А ещё помогала музыка…
Позже эту «серьёзность» можно было услышать в музыке к кинофильмам и в опереттах («Белая акация», «Вольный ветер» и др.), лёгкий жанр непринуждённо сочетался в его творчестве с подлинным симфонизмом. Дунаевский был выдающимся мастером оркестрового письма. Его симфонический дар высоко ценил Д. Д. Шостакович. Об увертюре к фильму «Дети капитана Гранта» Дмитрий Дмитриевич Шостакович писал: «Эта увертюра - симфоническое произведение большого накала и темперамента…». Композитор и сам считал её одним из лучших своих произведений. До сих пор известны марши Дунаевского, создающие яркое, праздничное настроение: «Марш энтузиастов», «Марш весёлых ребят», марши из кинофильмов «Вратарь», «Дети капитана Гранта». Героический марш «Моя Москва» и в наше время является гимном Москвы. Его патриотические песни «Дорожная», «Дальняя сторожка», «Звёзды милой Родины», «Каховка» разучивались детьми во всех советских школах 1940-1980-х годов. Звучащая часто и в наши дни чудесная лирическая песня из документального фильма «Мы за мир» «Летите, голуби» приобрела всемирную известность. А проникновенная «Песня о Родине» стала на многие годы позывными Всесоюзного радио. Музыка Дунаевского - это целая эпоха, вобравшая в себя лучшие черты советского образа жизни: оптимизм, энергичность, веру в светлое будущее.
Но «Весна» была особенным фильмом для всех его участников. Одна из самых ярких работ в «Весне» - домработница Маргарита Львовна. Фаину Раневскую называют «альтернативной звездой» этого фильма, и многие любители сочной актерской игры откровенно предпочитают её Орловой. А ведь первоначально по сценарию у Раневской был всего лишь один эпизод: её героиня подавала завтрак своей хозяйке. Кстати, Любовь Орлова считала Фаину Раневскую своим добрым ангелом. Ведь именно та однажды уговорила будущую звезду сниматься в кино, предсказав, что кинематограф станет её судьбой. Так оно и произошло. С тех пор Орлова называла Раневскую не иначе, как «Мой дорогой Фей».
Была и ещё одна, более прозаическая причина того, что Александров пригласил в свою картину Раневскую, Плятта, а режиссёром по работе с актёрами сделал Анисимову-Вульф. Его обожаемой супруге во время «весенних» съёмок было далеко за сорок, и несмотря на все ухищрения, и актриса, и режиссер понимали, что время не пощадит её красоты. Достойным выходом стала бы работа в театре, и после съёмок Орлова планировала поступить в труппу Театра имени Моссовета, где премьерствовали эти актеры и ставила Анисимова-Вульф… «Всё, что вы придумаете, останется в картине», - сказал Раневской Александров. Она и придумала то, что сегодня помнит практически каждый: «Скорая помощь! Помощь скорая! Белая горячка! Горячка белая! Кто больной? Я больной. Маргарит Львович. Лев Маргаритович». Или: «Возьму с собой «Идиота», чтобы не скучать в троллейбусе». Открывает книжку, оттуда на нас смотрит фотография Плятта…
Ещё одна королева эпизода Рина Зеленая занята всего в одной сцене. Поначалу её участие и вовсе не планировалось, не было у Александрова «лишних» женских ролей. Но Рина упросила режиссера дать ей… мужскую, поначалу вовсе бессловесную роль гримёра. «Губы такие уже не носят!», «Сексапил номер четыре» - эти фразы мы с улыбкой повторяем до сих пор...
А потом случился Венецианский фестиваль, где Любовь Орлова разделила приз за лучшую женскую роль с Ингрид Бергман. В одном из итальянских таблоидов написали: «Весна» - исключительно честный фильм, потому что там показано, как плохо заводится автомобиль «Победа».
Но разве дело в автомобиле? «Весна» дарила удивительное ощущение того, что жизнь прекрасна, за нами - Победа, которая несоизмеримо важнее, и все, абсолютно все будет хорошо…
В памяти людей навеки остался он «солнечным», поскольку создал свой особенный мир – радостный и жизнеутверждающий. Однако в личной и общественной жизни Дунаевского было немало критических моментов и драматических страниц, но о них – особый разговор. Дунаевский умел и плакать.
И те, кто испытывает потребность поглубже заглянуть в его душу, с удивлением откроют для себя иного Дунаевского. Можно лишь позавидовать тем, кто станет читать его «Избранные письма», изданные в Ленинграде в 1971 году, кто оценит его благородство и незаурядный литературный талант, его готовность общаться с людьми, знакомыми и незнакомыми, всю многогранность его яркой натуры.
Судьба не раз жестоко испытывала Дунаевского, как и его современника Осипа Мандельштама, который в скупых поэтических строчках ёмко выразил дух сталинской эпохи и горькое осознание трагизма собственной судьбы в ней:
«Мне на плечи кидается век-волкодав, / Но не волк я по крови своей…»
Однако и Дунаевскому пришлось испытать на себе «когти» сталинской эпохи на её закате. «Век-волкодав» дал о себе знать в начале 50-х, когда в стране развернулась очередная кампания репрессий.
Вот тут-то и повезло завистникам композитора: они уловили свой шанс на месть и решили посчитаться с ним сполна. Они нанесли ему удар в сердце… Грязный пасквиль в адрес Дунаевского под названием «Печальный акт» в газете «Советское искусство» за 6 марта 1951 года поверг композитора в состояние тяжкой депрессии. Пройдёт время, и многие из тех, кто причастен к этому пасквилю, лицемерно «отметятся» в книге воспоминаний о композиторе 10 лет спустя.
У Дунаевского было немало недругов и завистников среди композиторов и музыкантов. Во время войны его пытались обвинить в трусости и творческом застое. «Иссяк Осипович!» - злорадствовали они. Но в действительности почти всю войну Дунаевский колесил с возглавляемым им железнодорожным ансамблем песни и пляски по Сибири и Дальнему Востоку, давая концерты на заводах, фабриках, в воинских частях. И там прозвучало немало новых произведений композитора на военную тему. Просто тогда у него не было возможности записать их на пластинки или выступить с ними по Всесоюзному радио. Достаточно вспомнить песню «Моя Москва» - одну из лучших песен военных лет, тактами мелодии которой сегодня открывает свои передачи Московское радио.
Да и как тут не завидовать, когда в 1939 году именем Дунаевского был назван пароход. До этого такой чести были удостоены лишь Любовь Орлова и Валерий Чкалов. А ещё эта нескончаемая работоспособность композитора! Он мог одновременно работать над несколькими кинофильмами, опереттой, песнями, другими музыкальными произведениями. Чаще всего он работал в ночное время, так как днём участвовал в различных творческих и общественных мероприятиях: он был депутатом Верховного Совета РСФСР, руководителем нескольких общественных организаций и художественным руководителем нескольких музыкальных ансамблей, причем, если какое-либо его произведением записывалось на пластинку, то, как правило, он сам становился за дирижерский пульт.
Дунаевский написал музыку к 27 художественным и мультипликационным фильмам. Он относился со всей серьёзностью к киномузыке. Наиболее урожайным для него стал 1936 год. Тогда было создано семь фильмов: «Вратарь», «Девушка спешит на свидание», «Дети капитана Гранта», «Дочь Родины», «Искатели счастья», «Концерт Бетховена» и «Цирк». Именно в «Цирке» впервые прозвучала одна из лучших песен Дунаевского - «Песня о Родине», исполненная режиссером фильма Григорием Александровым. Дунаевский создал 36 вариантов этой песни, и сам же их отвергал. Лишь 37-й вариант его удовлетворил.
Дунаевский - автор потрясающих по красоте и мелодичности лирических песен, неизменно популярных и любимых несколькими поколениями советских людей: «Моя любовь», «Цветёт калина», «Вечер вальса», «Школьный вальс», «Каким ты был, таким ты и остался», «Не забывай». Многие из них стали поистине народными.
Песенный характер музыки Дунаевского господствует буквально во всех сферах его композиторского творчества. «Песенным джазом» назван и его самобытный стиль, который возник в период совместной работы с Л. Утёсовым. Фактически, это был синтез советской эстрадной музыки, массовой песни с элементами джаза и западной популярной музыки.
25 июля 1955 года Исаак Осипович Дунаевский скоропостижно скончался. Смерть прервала его работу над 13-й опереттой - «Белой акацией», которую закончил композитор Кирилл Молчанов, отец известного ныне российского телеведущего Владимира Молчанова. Похоронен был Исаак Осипович с надлежащими почестями на Новодевичьем кладбище недалеко от могилы своего друга Михаила Булгакова.
И вот снова на земле «журчат ручьи», «кричат скворцы» и «сердце тает» при звуках таких настоящих радостных песен! Нужна в этом мире серьёзная музыка, но, быть может, ещё куда нужнее песня, что поднимает дух в самые непростые времена. И что-то подсказывает мне, что вереницы реперских словосочетаний и нескончаемые модуляции на тему «любовной ромашки», несомненно, канут в лету, а мелодии «Весны» останутся в сердцах.
Николай Кнорринг, гимназический учитель Дунаевского, горько оплакивал кончину своего любимого ученика. Свои воспоминания завершает он на драматической ноте: «Смерть Исаака больно ударила мне в сердце… Его «песня» осталась недопетой…».