Двадцать шестой номер

Артём Артёмов 1.11.2016

Двадцать шестой номер

День народного единства – праздник новый, который появился совсем недавно, меньше двух десятилетий назад. Этот праздник обязан своим появлением событиям 1612 года. Про второе ополчение Минина и Пожарского конечно знали, но считали это больше естественным порывом, нежели государственной датой, обязательной для почитания. Подобные порывы, способные сплотить удельных князьков, мещан, крестьян из разных волостей, случались не раз. Редкое столетие не проходило без повода объединиться. Тут тебе и Куликовская битва, и стояние на Угре, и поляки, и французы, а не так давно немцы. Люди разных сословий, профессий, национальностей поднимались и шли с одной, общей целью. И выделять в данном случае конкретную дату будет, на мой взгляд, не совсем правильно, если хотите. И если 4 ноября - День народного единства, то что такое 22 июня, 9 мая, 7 и 8 сентября?

Первая и вторая Отечественные объединяли не сразу и не на миг, на всём их протяжении люди жили одной целью: выстоять во что бы то ни стало, победить любой ценой. Не иначе думали и далекие предки в 1380 году от Рождества Христова, исповедовавшиеся друг другу и облачившиеся в чистое перед боем.

Единение бывает большим и всеобщим, как в вышеописанных событиях, и длится днями-месяцами-годами. А бывает коротким и совсем небольшим, когда горстка оставшихся в живых пограничников почти сутки отбивала атаки бандитов на заставу в начале девяностых; когда некоторые, позабыв о личном, поехали разгребать завалы в Армению, а позже боролись с наводнением в Крымске и на Дальнем востоке. И тут и там признаки народного единения налицо, различаются лишь масштабы, но разве в них дело?

Люди любят друг друга, хотя на протяжении 7524 лет от сотворения Мира (по церковному летоисчислению) тщательно притворяются, что нет. Колошматят товарища по вечерам возле клуба, обзывают со страниц газет, ругают с экранов телевизоров народ и тех, кто на экранах, причем последних чаще. Воруют, не отдают, изменяют, обманывают. Но приходит тяжёлая година, и все напускное слетает, как чешуя. И остается душа без мишуры и без прикрас. Домосед и офисный менеджер могут стать мародерами, а хулиган и тихий сельский учитель пойдут защищать родину. Последних, не в смысле хулиганов, больше несоизмеримо. Во время близкой и памятной Второй мировой миллионы по всему пространству нашему необъятному не спали у станков, погибали на фронтах. Детей, которые стали сиротами, подбирали на улицах незнакомые люди, родственники принимали в семью, не рассматривая идею с детским домом. Миллионы погибших не искали славы, но выполняли долг.

Но кроме объединяющего подъёма человечество не раз погружалось в пропасть разобщения. Так было перед нашествием татаро-монгол, когда редкий год обходился без двух-трех междоусобных стычек. Тогда же и два Липецких сражения, когда кругом только свои – новгородцы, ярославцы, переяславцы и владимирцы. А потом смута. А сто лет назад революция и гражданская война. Да и новейшая история являет нам парадоксы – День народного единства появился сразу после распада страны. Тогда враждовали все: казахи, таджики, Армения и Азербайджан, Грузия, Южная Осетия и Абхазия, Приднестровье и Молдавия, в Узбекистане штормило, Россия воевала в Чечне так, что и сейчас дымком потягивает, Прибалтика раз и навсегда ополчилась на весь бывший Союз. Нате, празднуйте. Те, кто остался от когда-то огромной империи. И радуемся тому, что лет четыреста назад с волжской земли поднялось второе народное ополчение и дошло, и победило захватчика. Важный, но внутренний праздник, оставляющий в стороне тех, кто не так давно был одним народом и населял 1/6 часть суши.

Советский Союз включал в себя 100 наций и народностей. Каждый со своим характером и традициями. Мы все же были единым советским народом, который в предательском девяносто первом умер, и на смену ему явилось много других, поменьше, с предубеждением к объединению.

В этом году очередное всеобщее Единение. А рядом - плюющаяся ядом Украина со своей нацистской революцией и гибнущими на юго-востоке людьми. А ведь тогда, в шестьсот двенадцатом, мы и они были одним народом. Высокомерная, вымирающая Прибалтика под боком. Деградирующие Таджикистан и Узбекистан. Как вулканическое озеро, кипящее на глубине, но спокойное на поверхности, Казахстан. Стремительно превращающаяся в просвещенную монархию Белоруссия. Грызущиеся Армения и Азербайджан. Удаляющаяся в виде осколков, веером, Грузия. Огромная работа, проводившаяся на протяжении тридцати лет, исключила возможность взаимопонимания, теплоты в отношениях и доверия. И сейчас детям на ВДНХ (простите – ВВЦ) невозможно объяснить, что фонтан «Дружба народов» - это не аллегория и не выдумка, а правда жизни, к сожалению, недоступная нашему и последующим поколениям.

*****

Не так давно я стоял на одном поле невдалеке от Луганска. Было пасмурно, моросил дождь. Чуть поодаль были высокие, поникшие, серые от дождей, еще не убранные подсолнечники. А подо мной были люди. Много людей. Их не хоронили, а захоранивали. Массово. В 2014 году тракторами из ближайшего морга, не справляющегося со своими обязанностями, сюда свозили ополченцев и мирных жителей. Человек восемьсот. А слева - такая же засыпанная траншея, но без аккуратной насыпи. В неё тремя «Камазами» сваливали украинских военнослужащих.

В таких местах жизнь ощущается по-другому. И время бежит иначе, только вспять, будущее здесь не востребовано. Времена года проносят свои циклы в обратном порядке. Секундой пролетели два года тишины. Жаркие август – июль. Шум боя, грохот недалеких разрывов, страх и злоба. Ещё раньше – непонимание и равнодушие у одних и ненависть у других. Ненависть ещё не такая обжигающая, но уже разрушающая вначале души, а потом дома и поселки. Ещё назад – школа, уроки, игры, драки и первая любовь. Ещё, ещё назад - они маленькие дети. Первый вздох, слепые и сморщенные нащупывают мамину грудь, пеленки в ванной и во дворах на веревках. У каждого родители радуются первой улыбке, первому шагу, первому слову. Существует только любовь, а впереди только радостные надежды. Многие из них выросли в Луганске и окрестностях, некоторые воспитывались в центральной и западной Украине. Есть здесь и те, кто приехал по зову души из России. Навечно их тела вместе на этом неприметном поле. Тысяча людей под ногами, с разными судьбами, но одинаковой датой смерти.

Их, непримиримых, в один миг объединила смерть. Что объединит нас?

Двадцать шестой номер

Задать вопрос

Спасибо!