Ненастье. Часть 2

Галина и Евгений Ивлевы 4.09.2024

Ненастье. Часть 2

«Уточните значение слов, и вы избавите человечество от половины заблуждений»

Рене Декарт, французский философ, математик, естествоиспытатель

Последнее время, а, правильнее сказать, годы, мы всё чаще и чаще говорим о патриотизме. Каждый его по-своему понимает, но… буквально из каждого утюга, и всё об одном. На самом деле вопрос патриотизма, государственного или собственного, - это вопрос воспитания, воспитания в семье, из чего и складывается идеология государства.

История появления на Руси понятия «патриотизм» совсем не уходит корнями в глубокую древность, как может показаться на первый взгляд. До 18 века, по сути, такого понятия на Руси не существовало вообще. Основой государственности было христианство, это была и идеология, и патриотизм, и нормы морали, и вообще весь жизненный уклад, который был пропитан Православным мировоззрением. Но великий слом традиций, прорубание окна в Европу внесли свои коррективы. Говоря современным языком, в Российское государство пришли демократические перемены, желание быть похожими на европейцев. Быть как европейцы стало, по своей сути, неким заменителем религии, любой иной взгляд был непроходной в высшем обществе того времени, и вот именно в это время пришло понятие «патриотизм».

Само слово и понятие «патриотизм» получило развитие в Европе в эпоху Просвещения, где отчётливо прослеживается тенденция потери преданности монархии, как форме божественного проявления и возвеличивания понятия служению и любви к отечеству, что в свою очередь делало акцент не на личности, а на обществе в целом, что означало признание власти народа. Одной из основных идей являлось отрицание всякого божественного откровения на земле, и христианство, по сути, примитивно связали с набором суеверий, исключив как высшую моральную норму человека. Пожалуй, во времена Иоанна Грозного такое даже и в голову прийти не могло, но эпоха Просвещения внесла свои коррективы. Верхи старательно пытались европеизироваться, понимая это как проходной билет карьерного роста, низы оставались в традиционных взглядах на жизнь, что и вызвало усиление раскола в обществе, где религиозное связующее начало перестало быть основополагающим элементом бытовой жизни. Каждый был уже вправе по-своему определять степень любви и преданности Родине, нравственные ориентиры были размыты, что в свою очередь только способствовало ослаблению государства.

*****

«Система очень проста: никогда ничего прямо не дозволять и никогда ничего прямо не запрещать»

М. Салтыков-Щедрин, русский писатель

Итак, патриотизм есть государственная прерогатива, в контексте сегодняшнего дня. Как мы знаем, Россия с момента развала Союза есть безыдеологическое и безрелигиозное государство. А это значит, что гражданское общество само определяет и вектор своего развития, и идеалы, и нормы морали-все само, без каких-либо сдерживающих факторов, но, естественно, в рамках уголовного кодекса. Но жизнь вносит свои коррективы.

Вообще, это очень интересно: на наших глазах происходил процесс под названием «природа не терпит пустоты», и возникшая пустота 90-х с лихвой заполнялась чуждым и инородным. Умиротворённое болотце развалившегося государства не требовало особых обновлений: все предельно упрощено- капитализм, делай что хочешь, «за деньги - да», и в этом духе… Но, как мы видим, всё имеет свой предел, и этот предел развала и деградации наступил и у нас. Пришла беда в наш дом- и сразу пришел запрос на патриотизм, немедленный и везде. Буквально медью духовых зазвучало: «возродить», «воспитать», ну и так далее. Формуляры подписали, ответственных назначили, а что делать не сказали, потому как о чём говорить, когда, мало того, что не хотят, так ещё и не умеют. В целом Евангельская ситуация, когда «жатвы много, а делателей мало» (Мф.9:36-38) А ведь проблема-то действительно серьёзная. Вдруг стало очевидным, что государство не может быть безрелигиозным, не существует такого в природе. Люди по природе своей всё равно ищут, что обожествить и кому поклоняться: золотому тельцу или инопланетянам, карьерным притязаниям или гражданскому пацифизму- неважно, но это обязательно будет. И вот тут очень важны последствия для государства, для общества.

Сейчас, когда Россия ведёт войну со всеми теми, кто тогда в 90-х причинил нам счастье концепцией свободного мира и демократии, лишний раз подтверждается, для чего это было сделано, чего «благодетели» хотели добиться. И развал Союза был только началом. Сейчас мы спешно пытаемся найти механизмы патриотической идеологии, которая бы воспитывала государственников, способных честно служить своей Родине, и не понимаем, что вот так, даже по очень большому желанию, этого не произойдет. Сами традиции любви к своей стране, уважения к людям, живущим в этой стране, к традициям, к культуре и искусству, если и не утеряны, то в очень большой мере претерпели изменения.

Ну вот возьмём как пример наш российский кинематограф. Мы находимся 3-й год в войне, которую против нас развязали, войне тяжёлой, опять, как и раньше, со всей Европой, и без видимых границ окончания. И очевидно, что эту действительность нельзя оставлять без внимания: если уж мы воюем, то не стоит делать вид, что ничего не происходит либо происходит, но не везде и не со всеми. Надо работать с людьми, и не только лозунгами с трибун государственных избранников, но и с помощью, пожалуй, одного из самых мощных рычагов воспитания - искусства, в частности, кинематографа.

У нас вопрос: а что в этом направлении было сделано нашими министерствами культуры и обороны? Третий год войны, а фильмов вообще по пальцам одной руки посчитать можно, это об общем числе. О правдивых, качественных фильмах, таких, чтоб были правдоподобные, а не лубок, и проработанные на славу, говорить не приходится: так себе истории, их просто нет; а стрелялками и надрывом ни характеров, ни правды не покажешь. Всё как-то неизбежно сводится либо к мелодраме, либо к «болливуду». И смотрит зритель все это с единственным ходом мыслей: «Досмотрю, если уж начал. Может, просто не понимаю чего».

А ведь сюжетов сколько хочешь! Сколько разных судеб проходит через это горнило: волонтеры, медики, обычные люди, наши военные, наконец. А наш тыл? В Курске беда- и все регионы откликнулись, всем миром помогаем, кто сколько может, как лепта евангельской вдовы… Как вам ещё одна евангельская история? И ведь так вот, каждый день пишется практическое Евангелие наших дней! Через страдания и самопожертвования, а не через форумы и концертные скоморошества. Вот это и есть идеология Русской Соборности и самопожертвования, вековой истории России. Каждая страница этой истории-притча. И главное, творите, делайте, никто не запрещает. Хотите кино снимать -пожалуйста, хотите волонтёрить - да ради Бога, хотите - делайте, мы(власть) не против, самоорганизовывайтесь, только сами, сами… Со времен смутного времени Пожарского и Минина ничего не изменилось.

*****

«Война есть не только потрясение, но и духовное испытание, духовный суд»

Иван Ильин, русский философ, писатель, публицист

Мы заговорили о кинематографе не случайно. Рождая художественные образы, мы тем самым даём людям возможность приобщиться к тому действу, которое, возможно, далеко от нас, и в контексте войны, которую мы ведём, воспринимать трагедию и страдания людей уже не по формуле «где-то там», а как близкую, вошедшую прямо в дом. Под воздействием этих образов мы и сами становимся сопричастниками тех, кто ежедневно приближает весь наш народ и каждого из нас лично к победе. Правдивость жизненных историй делает нас участниками, пусть косвенно, того, что мы видим на экране, заставляет нас задуматься и не отделять себя от беды, которая пришла ни в какой-то конкретный город или область, а пришла к нам всем и к каждому лично. Ведь правдивость фильма, без пафоса и бездумного «пиф-паф» - не менее серьёзное оружие, чем снаряды и ракеты. А люди, взявшиеся за этот нелёгкий труд, воюют не на каком-то отдельном участке фронта; они сражаются везде: и на передовой, и в тылу, давая возможность переосмыслить, научиться, воспитать. Это тоже очень важно, это, в первую очередь, важно для воспитания того самого патриотизма, для победы.

Мнения сейчас расходятся. Кто-то уверен, что рано пока обращаться к теме этой войны, что надо всё осмыслить: «большое видится на расстоянии», что мы пока не готовы создавать достойный продукт в виде кино про СВО. Другие «куют железо, пока горячо», в итоге получая пирожки. Кто-то уже осмыслил в полной мере происходящее, находясь непосредственно на передовой и на себе ощутив реальность, и теперь готов снимать хорошее правдивое кино, и даже уже это делает. Дорогу осилит идущий, любая попытка - это уже шаг. Только направления шагов могут быть разные, зависят они от намерений, от того, кем что движет. Если надо просто освоить денежный ресурс или отчитаться - то лучше, правда, осмыслить получше, подождать ковать железо, оно вряд ли остынет. Пусть сейчас говорят те, кому в самом деле есть что сказать от сердца.

И ещё о чём писали выше. Найти духовное единение, осмыслить, встряхнуть себя и близких… Если уж не религиозные догматы помогут нам измениться, то беспощадные правила войны нам в помощь. А это, ох, как важно и сейчас, и для будущего, нашего будущего.

Ненастье. Часть 2

Задать вопрос

Спасибо!