- Главная
- Разделы журнала
- От редактора
- Тридцать девятый номер
Тридцать девятый номер
Артём Артёмов 1.12.2017
Артём Артёмов 1.12.2017
Тридцать девятый номер
Жизнь современного человека, по сути, однообразный отрезок, заранее предусмотренный и подготовленный правилами, законами, обычаями и прочими рамками, присущими обществу в данный момент. В средние века предполагалось, что сын крестьянина может стать только крестьянином или пойти отбывать воинскую повинность в пределах принятого государством лимита на рекрутов. Век двадцатый дал несколько больше возможностей, но все они были жёстко регламентированы внутри себя и понятны до степени прозрачности. Судьба человека укладывалась в совсем небольшую формулу, как например, школа – профессиональное училище – рабочий – пенсия или школа – институт – инженер – пенсия. При этом предусматривалось создание семьи, рождение одного или двух детей. Расхождения могли быть совсем незначительными, в виде места работы (столица или какой-нибудь Новый Уренгой), а также семейных обстоятельств. Совсем единицы становились учёными, художниками и поэтами, для них была предусмотрена своя, небольшая общественная ниша с чуть более свободными нормами, правилами.
И сегодня действуют те же единые правила и алгоритмы. Человеку, на первый взгляд, дано пройти множество дорог, но, при взгляде со стороны, все они идентичны до неприличия и отличия имеют только в названии профессий: менеджер, инспектор, администратор и так далее. Ведь, согласитесь, от названия в дипломе и адреса офиса суть не меняется: все в итоге встречаются в одном месте - условном пенсионном фонде, где получают одинаковую (плюс – минус) пенсию и едят одни и те же таблетки.
Время, конечно, вносит свои изменения, и теперь быть рабочим не модно и не престижно и, в связи с развитием роботизированной промышленности, не востребовано. Появляются, конечно, новые профессии, и даже интересные, но счастливчики, их занявшие, всего лишь следуют новым предложенным алгоритмам, не выбиваясь из рамок.
Есть конечно и исключения, пьянство, например. Человек сознательно выбывает из допустимых, приемлемых обществом границ и установок. Движение против течения как будто, однако, его массовость наталкивает на некоторые размышления о не случайности подобного. Создаётся впечатление, что мы видим новый алгоритм, который специально предусмотрели для категории людей, которых общество востребовать не в силах, и в связи с опасным ожиданием от них каких-либо поступков нестандартных, в виде бунта или сект, им предложили своеобразное седативное средство, с огромной степенью зависимости и прямым эффектом в виде деградации личности.
Трудно быть самим собой, когда мир окружил нас своей жёсткой «заботой» и надзором. Только будучи элементом этой машины, ты можешь получить медицинскую помощь, работу и жильё. Вне этих правил человек не в состоянии жить так, как ему заблагорассудится. Посудите сами: построить жильё может только социализированный человек, с необходимым пакетом документов, данных нам от рождения и увеличивающимися в количестве в процессе нашей жизнедеятельности; охотиться, то есть добывать себе пищу, можно только с разрешения, которое опять же выдается на основании ваших документов и желания следовать правилам общества; рождение ребенка и его воспитание по своему разумению не поощряется государством и контролируется органами опеки. Ничего невозможно сделать, не признавая, даже частично, существующие правила и нормы.
Но человеку, вернее той его части, которая не принадлежит миру земному, свойственно стремиться ввысь, парить над житейскими проблемами и жаждать встречи с Отцом. Наша душа ищет другой пищи, не связанной с прожиточным минимумом и потребительской корзиной. И скованная по рукам и ногам различными регламентирующими актами, она остаётся свободной, так как истинная свобода не зависит от внешних обстоятельств, стен и решёток.
Коллективная память существует, и она доносит из далёких глубин, нет, не сведения, а скорее эмоции, что-то неосязаемое, как дуновение ветра: об Эдеме, о Патриархах первых времен, о тех эпохах, когда люди верили, и Господь ходил по воде и превращал её в вино. От этого осталось желание чуда, которое многие удовлетворяют созданием и чтением сказок, фантастики, мечтая, наконец, и при этом разучившись его видеть в обычной жизни. Нам, искушённым обилием книг и кинофильмов со всевозможными спецэффектами, подавай сейчас человеков-пауков или машины-трансформеры – вот это чудо. А рождение ребёнка таковым быть перестало, превратившись в повседневность и даже во что-то неприятное, в результате чего - спирали, таблетки противозачаточные, презервативы и 5 миллионов абортов в год.
Мы превратились в чудовищ с толстой слоновьей шкурой и фасеточным зрением насекомых, способным улавливать сотни мелких деталей и не видеть самого главного.
К чему я это всё собственно? Правильно, к чуду, которое я недавно видел.
Жила-была в детском доме девочка. Конечно, пила и курила, даже иногда нюхала клей. Девственницей она перестала быть не позднее, чем лет в четырнадцать. Выпустилась, какое-то время даже училась в ПТУ на парикмахера, вернее, получала дотации и иногда приходила на занятия. На протяжении четырёх лет она меняла сожителей, как перчатки, ложась в постель из-за бутылки пива или сигареты с табачной смесью. Своего дома она не имела, так как ей отказали на основании того, что в старом адресе, откуда её в 5 лет забрали органы опеки, вполне достаточно квадратных метров. Там живут её брат и сестра, которых она почти не знает. У них семьи, водка и всего две комнаты, так что: «Ну ты сама понимаешь…»
В 22 года девочка забеременела, впервые, как ни странно, так Господь решил. И происходит чудо преображения. Она меняется, и это уже другой человек, почти без вредных привычек, регулярно посещающий врача и беспокоящийся о здоровье того, кого вынашивала под сердцем. Потом роды, и вот она уже мама, ходит по поликлиникам, делает прививки. Из вещей - пакет с вещами мальчугана, старая коляска, по ночам исполняющая роль кроватки, и то, что на ней – свитер и лёгкая, осенняя курточка. В холодильнике полторы сосиски и упаковка с сухой молочной смесью. Ютятся у подруг, то там, то здесь. Но они счастливы вдвоём!
Что это, если не чудо? По крайней мере, в отличие от подруг этой девочки, от врачей в поликлинике и сотрудников опеки, которые недоверчиво следят за этой маленькой семьёй, готовые в любой момент прийти на «помощь» и забрать ребёнка, передав его на воспитание другим людям, я вижу в этом руку Божию!
Обернитесь, может быть то, что раньше казалось обыденным и привычным, на самом деле не что иное, как чудо Божие!