• Главная
• Разделы журнала
• Персоны
• Иван Ильин: путь домой

Иван Ильин: путь домой

Елена Фёдорова 12.01.2015

Елена Фёдорова 12.01.2015

Иван Ильин: путь домой

    Осень 1922 года. На пароходе «OberbürgermeisterHacken» Россию покидает интеллектуальный цвет нации. Кажется, что навсегда: этим людям запрещено возвращаться, их мысли и труды, сами их имена в большевистской, а затем советской империи замалчивались и теперь забыты. Один из тех, кто расставался с Родиной на этом «философском теплоходе» - Иван Александрович Ильин.

  Великий русский мыслитель, правовед, публицист, литературный критик оставил огромное творческое наследие: более 50 книг и брошюр, несколько сотен статей, более ста лекций, стихотворения, поэмы, воспоминания, письма… Работы его посвящены истории философии, религии, праву, эстетике, насущным политическим вопросам. А главный предмет всех исследований Ильина, его цель, его вера, его радость и боль – это русский народ и Россия. К ним обращены все помыслы и прозрения философа. Разлученный с Россией, он ощущает ее в своем сердце и продолжает служить ей на чужбине. Как глубоко верующий человек, Иван Александрович понимает: напрасных страданий не бывает. Вера поддерживает его, как и многих эмигрантов «первой волны».

  Иван Александрович Ильин родился 28 марта по ст. ст. (10 апреля по н. ст.) 1883 года в Москве в дворянской семье. Отец - Александр Иванович Ильин (1851-1921), крестник императора Александра II. Мать - российская немка Каролина Луиза Швейкерт фон Штадион, в замужестве - Екатерина Юльевна Ильина (1858-1942), лютеранка, приняла православие после венчания в 1880 году.

  Война с Германией 1914 года, назревавшая революция в России не могли не затронуть Ивана Александровича как истинного патриота и нашли свой отклик в статьях, выступлениях, лекциях. Именно в это время оформились фундаментальные основы мировоззрения Ильина, которым он следовал на протяжении всей своей жизни. И если февральская революция была воспринята философом как «временный беспорядок», то уже октябрьский переворот – как катастрофа, проявление кризиса всей мировой культуры. Он активно включается в общественно-политическую жизнь и в борьбу с новым режимом.

  И. А. Ильин был арестован шесть раз. Первый – в апреле 1918 года накануне защиты диссертации на тему: «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека». Последний – в начале сентября 1922 года, когда Ильин был приговорен к смертной казни, которую заменили высылкой с лишением гражданства и конфискацией всего имущества.

  Новый этап жизни русского мыслителя начался в Берлине и продлился шестнадцать лет. Иван Александрович деятельно участвует в общественной, интеллектуальной и культурной жизни русской эмиграции. С приходом к власти фашистов Иван Александрович уволен из института, ему запрещены публичные высказывания, наложен арест на все его печатные работы. В 1938 году семья Ильиных вынуждена эмигрировать в Швейцарию. Но и там ни о какой свободе творческого самовыражения нельзя было и думать: сохранялся запрет на трудовую и политическую деятельность.

  21 декабря 1954 после продолжительной болезни Иван Александрович Ильин скончался и был похоронен недалеко от Цюриха - в Цолликоне. Земной путь великого русского человека завершился вдали от России.

  Но окончание земного пути лишь начало жизни вечной. И в этой жизни возвращение Ильина состоялось. К нам вернулись его мысли, его пророчества, его заветные надежды, воплотившиеся в слове. И отнюдь не потеряли своей актуальности, пронзительной остроты, целебной силы. Даже наоборот – именно сегодня многое из сказанного им когда-то вдруг зазвучало с невиданной мощью, как будто и обращено именно к нам – потомкам.

И. А. Ильин

О Вереⁱ

    Человек верит в то, что он воспринимает и ощущает как самое главное в своей жизни. Скажи мне, что для тебя самое важное в жизни, и я скажу, во что ты веришь. Душа твоя прилепляется к тому, во что ты веришь, и как бы живет и дышит им; ты желаешь предмета своей веры, ты ищешь его; он становится источником твоей радости и остается им даже тогда, когда тебе его не хватает. Здесь пребывают твои чувства и твое воображение. Словом, здесь реальный центр твоей жизни: тут твоя любовь, твое служение, тут ты идешь на жертвы. Здесь твое сокровище, а где сокровище твое, там и сердце твое, там и вера твоя.

    Есть некий духовный закон, владеющий человеческой жизнью; согласно этому закону, человек сам постепенно уподобляется тому, во что он верит.

    Жить стоит только тем и верить стоит в то, за что стоит бороться и умереть, ибо смерть есть истинный и высший критерий для всех жизненных содержаний.

    … вера ставит каждого из нас перед высшей ценностью жизни, перед последним вопросом бытия, перед нашим существованием в целом: когда смерть вопрошает душу, то душа отвечает верою.

    Самым глубоким и могучим источником духовного опыта и религиозной веры является любовь.

О любви

    .. любовь есть радость, которая не покидает человека даже и в страдании, но светит ему сквозь все неудачи, лишения и огорчения, так что он радуется и тогда, когда терпит муку: ибо он знает, что он имеет в себе самом некое сокровище, и чувствует, как от близости к этому сокровищу душа его заливается глубокой и тайной радостью, как бы неким блаженным светом. Оказывается, что любовь, сама по себе, даже в отрыве от любимого предмета, есть уже счастье, в котором душа перестает каменеть, размягчается, становится как бы подвижной и легкой, гибкой и текучей; она нежно чувствует, поет и обращается ко всему миру с сочувствием и добротой. Любовь есть доброта — не только потому, что она окружает сочувствием свой любимый предмет, печется о нем, страдает и радуется вместе с ним, но и потому, что любовь, сама по себе, дает человеку счастье и вызывает у счастливого потребность — осчастливить все и всех вокруг себя и наслаждаться этим чужим счастьем как излучением своего собственного.

    … человек не может жить без веры. Но без веры в Бога жизнь человека становится бесплодной, пошлой и разрушительной — мнимой жизнью, ведущей к бесчисленным страданиям и всеобщему разложению… Путь же к вере и к Богу именуется духовной любовью.

О совести

    Совесть есть один из чудеснейших даров Божиих, полученных нами от Него. Это как бы сама Божия сила, раскрывающаяся в нас в качестве нашей собственной глубочайшей сущности. То, на что указывает нам совесть, к чему она зовет, о чем она нам вещает, есть нравственно-совершенное; не «самое приятное», не «самое полезное», не «самое целесообразное» и т. п., но нравственно-лучшее, совершенное, согласно тому, как указано в Евангелии: «будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный» (Мтф. 5, 48).

    Беда современного человечества состоит в том, что оно как бы разучилось переживать совестный акт и отдаваться ему, что весь его «ум» и вся его «образованность» есть мертвое и отвлеченное действие рассудка, недурно соображающего о «целесообразности» разных средств, но ничего не разумеющего в вопросе о священных целях жизни. Беда в том, что современный человек научился «относиться критически» к священной, иррациональной глубине совести, ограждать себя от его голоса и иронически подсмеиваться над совестными людьми.

    Дело не в том, чтобы все люди стали праведниками; и неизвестно, осуществится ли и когда — это неправдоподобное блаженство. Дело в том, чтобы каждое новое поколение расчищало в себе внутренние пути, ведущие к совести, и держало бы открытыми те священные ворота, за которыми она скрывается. Ибо бессовестное поколение, если оно придет когда-нибудь, погубит жизнь человека и его культуру на земле.

О семье

    Семья есть первый, естественный и в то же время священный союз, в который человек вступает в силу необходимости. Он призван строить этот союз на любви, на вере и на свободе, научиться в нем первым совестным движениям сердца и подняться от него к дальнейшим формам человеческого духовного единения – родине и государству.

    … только в семье природа дарует необходимую для воспитания любовь, и притом с такою щедростью, как нигде более. Никакие «детские сады», «детские дома», «приюты» и тому подобные фальшивые замены семьи никогда не дадут ребенку необходимого: ибо главной силой воспитания является то взаимное чувство личной незаменимости, которое связывает родителей с ребенком и ребенка с родителями связью единственной в своем роде — таинственной связью кровной любви. В семье и только в семье ребенок чувствует себя единственным и незаменимым, выстраданным и неотрывным, кровью от крови и костью от кости — существом, возникшим в сокровенной совместности двух других существ и обязанным им своей жизнью, личностью, раз навсегда приятною и милою во всем ее телесном — душевном — духовном своеобразии.

    … из духа семьи и рода, из духовного и религиозного приятия своих родителей и предков — родится и утверждается в человеке чувство собственного духовного достоинства, эта первая основа внутренней свободы, духовного характера и здоровой гражданственности. ... А это означает, что семья есть первооснова родины.

О Родине

    Есть на свете предметы, которые можно воспринять только глазом (напр., свет или цвет); есть такие предметы, которые доступны только уху и слуху (напр., звук, пение, музыка); подобно этому есть такие предметы, которые могут быть восприняты, пережиты и приобретены только любовью (будь то любовь чистого инстинкта или любовь, прокаленная духом). К таким предметам принадлежит и родина. С человеком, у которого нет реального, живого опыта в этой сфере, который никогда не ощущал сердцем, что есть для него родина, трудно было бы даже беседовать на эту тему.

    Патриотизм есть любовь — не просто «предпочтение», «склонность» или «привычка». И если эта любовь не «пустое слово» и не «поза», то она есть инстинктивная прилепленность к родному. Поэтому патриотизм всегда инстинктивен. Но он не всегда духовен. И то, что должно быть достигнуто, есть взаимное проникновение инстинкта и духа в обращении к родине. Инстинктивная страсть должна креститься огнем духа; духовное избрание, предпочтение и самоопределение должно получить всю силу инстинктивной страстности. Это будет любовь зрячая и оформляющая; это будет духовность таинственно-целесообразная и страстно-мудрая: это будет истинный патриотизм...

    Мы утверждаем, что Родина есть нечто от Духа Божия: национально воспринятый, взращенный и в земные дела вработанный дар Духа Святого. Нельзя погасить в себе эту святыню. Ею надо жить. Ее надо творчески и достойно блюсти в себе. Ее нельзя отдать в порабощение или в попрание другим народам. За нее стоит бороться и умереть.

    Воспитание детей есть именно пробуждение их бессознательного чувствилища к национальному духовному опыту, укрепление в нем их сердца, их воли, их воображения и их творческих замыслов.

    Бороться с национальным обезличиванием наших детей мы должны именно на этом пути: надо сделать так, чтобы все прекрасные предметы, впервые пробуждающие дух ребенка, вызывающие в нем умиление, восхищение, преклонение, чувство красоты, чувство чести, любознательность, великодушие, жажду подвига, волю к качеству — были национальными, у нас в России — национально русскими; и далее: чтобы дети молились и думали русскими словами; чтобы они почуяли в себе кровь и дух своих русских предков и приняли бы любовью и волею — всю историю, судьбу, путь и призвание своего народа; чтобы их душа отзывалась трепетом и умилением на дела и слова русских святых, героев, гениев и вождей. 

О Войне

    Война есть наша общая великая вина.

    … участие в войне заставляет душу принять и пережить высшую нравственную трагедию: осуществить свой, может быть, единственный и лучший, духовный взлет в форме участия в организованном убиении людей. Дело людей на войне слагается из лучшего и худшего, из высшего и низшего, и в этом трагедия войны; она является зрелым плодом ее нравственной противоречивости. Вот почему мы испытываем войну как злосчастную тьму, в которой загораются слепящие лучи света. И для того чтобы конец войны был как свет, возгоревшийся над тьмою, но не как тьма, поглотившая свет, необходим во время войны тот истинный, духовный, творческий подъем, в котором человек не закрывает себе глаза на виновность своего решения и своего дела, но видит все как есть и мужественно приемлет виновный подвиг. Виновность деяния не исчезает, но остается; герой открыто избирает неправедный путь, ибо праведного пути нет в его распоряжении. Он следует голосу совести, зовущей его к защите духа, но средства, к которым он обращается, ложатся на душу его виною и бременем. Только истинное духовное горение может дать достаточно силы, чтобы человек не изнемог под этим гнетом.

    Приемля свою вину, зная ее и не умаляя ее, героическая душа идет навстречу своей судьбе, не укрываясь за ссылками на тот максимальный голос доброты, на который она до сих пор обращала так мало внимания. Человек, умевший всю жизнь грешить в своих интересах и судорожно отыскивающий нравственно-безукоризненный исход в момент, когда естественные плоды его жизни воздвигли угрозу духовным основам существования его и его народа, являет собою картину величайшего лицемерия. Напротив, в приятии последствий своей вины и своей жизни скрыта возможность очищения и обновления. Необходимо только не закрывать себе глаза на свою вину в прошлом и на ту вину, которая ждет в будущем и уже совершается при нашей поддержке и нашем участии. Тогда останется непоколебленным наше доверие к голосу совести и тогда будущее откроется нам как возможность освобождения от кошмара прошлого. 

    … 3 октября 2005 года прах И.А. Ильина и его супруги был перезахоронен в некрополе Донского монастыря в Москве. 20 ноября 2006 года согласно завещанию философа его архив был передан Московскому университету, в Отдел редких книг и рукописей Научной библиотеки МГУ им. Ломоносова.

Автор статьи:

Елена Федорова

назад