• Главная
• Разделы журнала
• Персоны
• Война была недавно, война была давно

Война была недавно, война была давно

- 6.05.2015

- 6.05.2015

 Война была недавно, война была давно

    Жаль, что их осталось не много, тех, кто из уст в уста может передать ужас войны и сладость Победы, тех, кто прошёл Великую Отечественную от начала и до самого конца!

  Яков Алексеевич Ломко, родился в городе Сталин (ныне Донецк) через шесть дней после Октябрьской революции - 13 ноября 1917 года. Служил в авиационных войсках Красной Армии, в 41-м попал на фронт и стал начальником синоптической группы при штабе 26-й бомбардировочной авиадивизии. Затем был переведён в 1-ю авиадивизию дальнего действия, которая участвовала во многих боевых операциях: первая ночная бомбардировка Берлина, окружение гитлеровских войск под Сталинградом, освобождение Сталинграда, Украины, Белоруссии, Литвы, Польши и форсирование Днепра, бои за Кенигсберг и Берлин, регулярные переброски партизанских отрядов в глубокий тыл противника. А после войны был одним из тех, кто стоял у истоков информационной Холодной войны.

  На войне у Якова Алексеевича была редкая специальность - синоптик. В военные годы они высоко ценились. Маршал Советского Союза Иван Конев упоминал синоптиков в своих мемуарах: «Эти специалисты на вес золота!» К началу войны общая штатная численность этих подразделений составляла менее тысячи человек - и это на всю многомиллионную армию, а потребность в них была у танкистов, лётчиков, связистов, снайперов. В свою очередь Яков Алексеевич подчеркивает, что синоптик на войне был штучным, единичным специалистом, подготовка которого занимала многие месяцы.

  Р.  С. Яков Алексеевич, чувствовали ли люди приближение войны, или для всех это было неожиданностью?

  Я. Л. Конечно, мы знали, что война неизбежна, и знали, что она будет именно с Германией, после того как фашисты во главе с Гитлером в 32-м году победили на выборах, а в 33-м стали править страной. Поэтому мы чувствовали войну. В те годы, когда я учился в школе, мы все прекрасно знали, что такое фашизм. В Италии, Венгрии фашизм сформировался ещё задолго до Германии, поэтому нам удалось подробно изучить это явление.

  Почему же немецкие граждане поддержали фашистскую партию на выборах? Всё просто: после поражения в первой мировой войне (1914-1918 г.) кайзеровская Германия перестала существовать, а на её месте образовалась Веймарская республика, которой страны Антанты – Англия, Франция и с 17-го года США навязали унизительный для Германии «Версальский мирный договор». В стране начались большие экономические трудности, острая нехватка продовольствия. Постепенно начала появляться фашистская идеология: одни расы должны быть рабами, а другие – господами; это всё подробно изложено в книге Гитлера «Mein Kampf» («Моя борьба»). Поэтому, когда мы говорим о возникновении новой опасности после окончания первой мировой войны, мы должны понимать, почему немцы поддержали партию Гитлера. Фашизм как бы стал борьбой всего германского народа, но в действительности эта борьба прежде всего выражала интересы буржуазной прослойки, почти как сейчас на Украине: в борьбу вступают разные кланы, богачи, но делают это руками уже замученного народа – это как раз и есть фашистская идеология. Они апеллируют к чувствам национализма, раздувают социализм, для того чтобы противопоставить один народ другому - есть господа, а есть рабы. По фашистской идеологии, господствовать и устанавливать порядок должна была только нордическая раса, а все остальные должны быть подчинены в разной степени. Опять же на Украине сейчас происходит схожая ситуация, западники пропагандируют те же лозунги по отношению к другим народам. В частности, они хотят истребить людей, проживающих в Донецкой и Луганской областях, а идеология уничтожения других народов - фашистская идеология!

  Почему-то бытует миф о том, что российская армия не была готова к войне – полная ерунда. За несколько месяцев до начала в стране была объявлена военная мобилизация. Мы давно знали, что против нас будет воевать фашистский блок, а что было ещё ожидать, когда в 37-м году фашистская Германия объединилась с фашистской Италией, заключив договор «Ось Берлин - Рим». Трагедия первых дней войны, я считаю, произошла потому, что люди чересчур увлеклись идеями социализма и думали, что действия Красной Армии вызовут немедленную поддержку «мирового пролетариата». Мы переоценили политическую зрелость компартий и народных масс стран Запада, в этом и была ошибка. 

  Р. C. В каком году Вы пошли в армию?

  Я. Л. В декабре 40-го года меня призвали служить в Красную Армию. Первым экзаменом было умение стрелять, но я как Ворошиловский стрелок вложил все патроны в цель, а потом военком узнал о моем дипломе геофизика по высшим слоям атмосферы и предложил два варианта: флот и авиацию. Я выбрал последнее, и уже в сентябре нас отправили в 40-ю авиабазу первого корпуса Ленинградского военного округа. В авиации нужны были люди с высшим образованием, меня отправили в службу по обслуживанию полётов. Очень важно было правильно рассчитать необходимую высоту полёта, решать, как с воздуха достать до жизненно важных центров противника и разбомбить.

  Тогда у нас самолёты не были быстроходными, скорость составляла чуть более 300 километров в час. Высота полёта должна была быть не ниже 5-7 км, только в таком случае они были недосягаемы для артиллерийской противовоздушной обороны, их пушки стреляли на 4,5-5 км в зависимости от состояния атмосферы. Вот так началась моя служба.

  Р. С. Как для Вас началась война?

  Я. Л. 21 июня в 3 часа 45 минут раздалась боевая тревога, я побежал к своему командиру, чтоб сообщить. Лучшие экипажи нашей дивизии принимали участие в первой бомбардировке Берлина. Мы совершили налёт с востока, немцы не ожидали, они думали что всё, разгромили Красную Армию, но не тут-то было. Да, этот полёт очень здорово поднял боевой дух нашей армии, потому что приходилось отступать. К сожалению, второй полёт уже не был таким удачным.

  В 41-м меня назначили руководителем синоптической группы при командире дивизии. В мои обязанности входило изучать, планировать, а потом докладывать командиру, можно вылетать или нет, какая опасность может ждать самолёты, ведь во время полёта самолёт может попасть в турбулентность, разбиться, так и не долетев до назначенной цели.

  В то время, когда фашисты рвались в Москву и раздавали друг другу пригласительные билеты в Кремль, нашу дивизию перебросили чуть южнее Рыбинского водохранилища, мы начали бомбить немецкие войска, движущиеся к столице. После этого в живых осталось только три экипажа, но мы не собирались ни капитулировать, ни сдаваться. Вскоре к нам на выручку прилетела другая дальнебомбардировочная 26 дивизия; защищая Москву, она потеряла все свои самолёты.

  В начале 42-го года начали создавать новую авиацию бомбардировщиков ночного дальнего действия. Всех, кто выжил, расформировали, ведь чтоб подготовить лётчика, необходимо как минимум два года. Кстати, эта авиадивизия существует до сих пор, сейчас она располагается на аэродроме Мигалово под Тверью. Я попал в первую дивизию, меня назначили обслуживать полёты. В авиации без вспомогательных служб никуда, как и в танковой. У нас случай был, герой Советского Союза лётчик Полярников собрался вылетать на задание с бомбами, а техники в его самолёте забыли вытащить тормозные закрылки. Он стал заходить на взлёт, а самолёт не отрывается от земли, а для остановки скорость слишком большая. И что же делать? Он решил пройти самолётом между деревом и охранной избушкой, заранее сообщив, что сейчас будет взрыв, к счастью самолёт не взорвался, пилот вылетел из кабины, разрезал себе всё лицо, но остался жив, и второй пилот тоже. В авиации очень важно, чтоб всё было учтено. Моя задача была обеспечить самолётам возможность отбомбиться, например, прилетает самолёт к цели, а там всё закрыто облаками, ничего не видно, а обратно лететь с бомбами нельзя. Посадку всегда сопровождает толчок, бомбы могут оторваться - и всё взорвётся. Обычно в таких случаях предусматривали запасную цель, где можно было отбомбиться.

  Такие вещи как циклон, антициклон, когда всё закрыто облаками на несколько десятков километров. Для этого и создали синоптическую группу при командире дивизии, чтоб была возможность всё тщательно изучать и не делать промашек, а меня поставили руководителем. В моём подчинении оказались младшие лейтенанты, лейтенанты, а у меня было звание сержант, потому что нельзя было сразу присвоить высокое звание. Вот я, сержант, командовал офицерами, и даже мой начальник службы – майор, он тоже оказался в моём подчинении, в том смысле, что я докладывал командиру дивизии, а он докладывать ничего не мог, просто стоял рядом.

  Во время контрнаступления на Москву необходимость в дальнебомбардировочной авиации была очевидной. Во главе этой новой армии встал гражданский лётчик Голованов (будущий маршал). У нас целый полк был укомплектован гражданскими лётчиками, потому что они хорошо летали ночью, а возглавила их герой Советского Союза Валентина Степановна Гризодубова. До войны она вместе с Полиной Осипенко, Мариной Расковой совершили самый длительный полёт от Москвы до Тихого океана. У нас вообще был очень квалифицированный лётный состав. Мы ночью рассчитывали маршрут по звёздам, я был штурманом, главное было правильно проложить маршрут, чтоб самолёт чётко прилетел, к примеру, в Белоруссию, в лес и нашёл там партизан, а они в свою очередь делали крест из костров. Мы регулярно перевозили помощь для партизан.

  После полного формирования авиации дальнего действия (ночные бомбардировщики) наша дивизия превратилась в целый корпус и получила название Краснознамённая дивизия МГА под Ленинградом. Главной её задачей было пробить дорогу к блокадному Ленинграду. Вообще за годы войны мы постоянно перелетали с фронта на фронт, нас перебрасывали туда, где проходила самая острая и опасная операция. Вообще ночная бомбардировка была самой сложной и опасной, самолёты всегда вылетали на закате, вот представьте: солнце садится, освещение идёт снизу, и на фоне тёмно-синего неба с земли хорошо видно большую переливающуюся птичку - стреляй – не хочу.

  Р. С. Тогда Вы чувствовали, что будет война, есть ли такое ощущение сейчас?

  Я. Л. Для меня совершенно очевидно, что западный блок или, проще говоря, НАТО ставит перед собой задачу завоевать и подчинить себе как можно больше пространства. Американцы сейчас будоражат весь мир, хотят его завоевать, на сегодняшний день они это делают чужими руками. По сути, американцы никогда ине воевали, за все годы их сражений погибло всего 331 тысяча человек, а у нас это десятки миллионов. Единственная война у них была Пёрл-Харбор, или Гавайская операция, в которой они проиграли японцам. Я думаю, что война неизбежна.

  Р. С. Как Вы пытались поднимать боевой дух?

  Я. Л. У нас на всю дивизию было только два человека с высшим образованием: я и ещё один товарищ из Новгородского педагогического института, поэтому нас очень часто привлекали к делам просветительской работы. Как-то раз ко мне подошел командир и говорит: «Иди, расскажи другим бойцам, как нужно Родину защищать!» Я пошёл и два дня рассказывал о многих исторических битвах, начиная от Александра Невского, заканчивая войной на Халхин-Голе, где Жуков проявил себя настоящим героем, разгромил японцев, заключив с ними мирный договор о ненападении в 41 году. Во время Великой Отечественной нам это здорово помогло, не пришлось воевать на двух фронтах.

  Р. С. Что для Вас праздник 9 Мая, как Вы его отмечаете?

  Я. Л. 9 Мая я всегда отмечаю как свой родной праздник, он для нас, для всех, кто прошёл войну, родной праздник. 9 Мая для России, для всех народов Европы - этот праздник неповторим. Вот как Вы думаете, что бы было, если б мы не одержали победу над фашизмом? Как бы выглядел мир с теми взглядами, которые пропагандировали фашисты? Они сделали бы нас рабами, у них на тот момент уже был договор с Японией. Японцы захватывают Азию, по плану Тонако, они его ещё сделали, когда напали на Монголию, а немцы захватывают эту часть мира и подчиняют её себе. Они считали, что миром будут править немцы и их ближайшие народы - «Falls in deutsch», что означает «онемеченный народ». Они считали такими венгров, датчан, норвежцев, частично финнов, все же славянские народы они считали народом второго сорта, и сделали бы нас холуями, вот как сейчас на Украине приезжает Псаки в украинское правительство и командует самой крупной страной в западной Европе, где почти 50 млн. населения. Смешно. Вот то же самое немцы сделали бы и с нами. 9 Мая - праздник, который ещё раз показал, что мы можем воевать за свою страну, мы можем отстоять её интересы и отстоим, и так будет всегда. Когда на нас напал Наполеон, война также называлась Великой Отечественной. Он пришёл в нашу страну, приведя с собой 650 тысяч воинов, и это были не французы, их там было половина, остальные - прусские, австрийские, польские войска, вся Европа воевала против нас. Во время Второй Мировой произошло всё то же самое, против нас воевали немцы, итальянцы, румыны, французов 500 тыс., поляки - и мы их разгромили, вот поэтому они все на нас такие злые, мы никак не можем с ними подружиться, вернее мы можем с ними сотрудничать, но они никак не могут этого принять. Поляки вообще не могут понять, почему не они правят среди славянских народов.

  Когда мы отмечаем 9 Мая, надо смотреть не только с точки зрения сегодняшнего, нужно смотреть на это и анализировать в свете исторической перспективы, исторических тенденций, а они были таковы: Запад нападает на нашу страну в течение почти всего второго тысячелетия. Первое нападение шведов отбил Александр Невский, второе через два года - уже немцев и шведов - отбил тоже Александр Невский. Дальше Куликовская битва, наполовину с нами воевал хан, но основную часть войска составляли флорентинцы. В 16-м веке Иван Грозный воюет с Литвой, объединённой с Польшей, - ливонские войны.Затем последовало смутное время, они короля своего Сигизмунда уже в Кремль посадили, но в начале 17-го века Минин и Пожарский смогли положить этому конец. В начале 18-го века Пётр Iвоюет с кем?Со шведами, за то, что не пускают нас в Балтийское море, в 19-м веке Наполеон, в 20-м Вторая Мировая война. Праздник 9 Мая одно из поворотных событий в мировой истории и важнейшая победа над самым злым врагом. Мы никогда не нападали, мы всегда вели и ведём оборонительную государственную политику.

  Р. С. Как складывалась Ваша жизнь в послевоенные годы?

  Я. Л. Я не собирался быть военным, все награды были важней для тех, кто хотел и дальше идти по военной карьерной лестнице, я же хотел демобилизоваться сразу после окончания войны и пойти учиться в аспирантуру. Но меня не отпускали, я три раза подавал рапорт. Наконец, в 46-м году, в звании капитана-инженера, как специалиста народного хозяйства по статье 43А меня всё же демобилизовали.

  Командование дальней авиации рекомендовало меня на учебу в Высшую дипломатическую школу МИД СССР. Чтобы туда попасть, необходимо было знать иностранные языки, а на тот момент я знал польский, украинский, немецкий, английский. Приехал, сдал экзамены, поступил, вот так я оказался в дипломатической академии. После окончания мы все готовились к работе дипломатов в ООН. Но наш выпуск 48-го года в ООН брать не хотели под разными предлогами. Потому что 5 марта 46-го года Черчилль выступил с официальным объявлением о начале Холодной войны, ввёл понятие «железный занавес», даже года не прошло после окончания Великой Отечественной. Конечно, борьба с нами велась и раньше, но теперь о ней было объявлено официально. С нами боролась вся Европа, они даже создали комитет с центром в Париже, чтобы все развитые страны не давали нам свои разработки новейшей техники. Когда одна японская фирма продала нам чертежи быстроходного катера на подводных крыльях, они быстро эту фирму разорили.

  Я помню интервью Трумэна в 41-м году для газеты «Нью-Йорк Таймс», корреспондент задал ему вопрос: «А какова будет политика США, кому мы будем помогать в войне?» Трумэн ответил: «Если немцы будут проигрывать, то будем помогать немцам; если русские будут проигрывать, то будем помогать русским; нам безразлично, пусть они друг друга поубивают, для нас чем дольше идёт война, тем лучше, а потом, когда они ослабеют, мы придём и наведём там порядок». Война только начиналась, а они уже относились к нам враждебно, так же, как и к немецкому фашизму, поэтому то, что сейчас делается на Украине, меня совершенно не удивляет. Они всегда видели в нас конкурентов, которые мешают им взять мировое господство. Вообще Конституция Соединённых Штатов Америки была принята в конце 18-го века, и по сей день в ней ничего не менялось, цели всегда оставались прежними, менялся только заголовок. Как было написано в доктрине Монро «Америка для американцев», в это время латиноамериканские страны освобождались от господства Испании, США заявили, что никого к себе пускать не будут, а будут только захватывать бывшие испанские колонии. Так и продолжается, они в своей конституции ничего не меняют, только заголовки. Потом они объявили политику «Большой дубинки», хотели силой подчинить себе всю Латинскую Америку, а когда у них не получилось, президент Уинстон назвал доктрину по-новому: «Политика хорошего соседа». Когда они увидели, что у нас уже есть атомная бомба, мы запустили ракету в космос, они назвали свою доктрину «Новые горизонты». Сейчас они свою политику называют «Освобождение народов», сразу возникает вопрос: каких и от кого?

  Поэтому после окончания академии я попал на работу в Информбюро. Эта служба была основана летом 41-го года, и главной её задачей было рассказывать правду о том, что происходило на фронтах, и опровергать Гебелевскую клевету. В 47-ом году её перепрофилировали в Совинформбюро, и она стала заниматься пропагандой миролюбивой внешней политики Советского Союза. На тот момент Совинформбюро было главным оружиемнападения и обороны советских идеологов. Вот так я попал в журналистику.

  Р. С. А ранее Вы пробовали себя в роли журналиста?

  Я. Л. Случилось это ещё в армии, до начала боевых вылетов, меня вызвал командир дивизии и говорит: пока формируются лётные составы, я назначаю тебя заместителем главного редактора нашей дивизионной газеты, наладь газету, чтобы в ней перестали писать о личной жизни состава, начинайте писать о том, как работает служба боевого обеспечения. Первый мой репортаж был о работе столовой, написал и даже не хотел подписываться своей фамилией. Потому что я узнал, что лётчикам полагалась пятая норма, 70 грамм сливочного масла, а они давали 45-50 грамм, остальное срезалось и неизвестно куда шло. Вообще всем фронтовикам полагалось 100 грамм водки, а лётчикам, если дальний вылет, свыше четырёх часов, ещё и «Ворошиловский завтрак», там было дополнительно 200 грамм водки, 100 грамм ветчины, пачка печенья, плитка шоколада и бутылочка сладкого сиропа.

  Р. С. Как складывалась Ваша дальнейшая работа с Совинформбюро?

  Нас выбрали 9 человек, тех, которые в прямом эфире с ходу могли комментировать международные события, мне достались страны восточной Европы и их деятельность на международной арене. Здесь я долгие годы занимался внешнеполитической пропагандой и за успешную работу получил три медали. В 53-м меня назначили начальником отдела стран народной демократии и Восточной Европы. Потом последовал пост начальника главной редакции, а в апреле 1956 года меня назначили заместителем начальника Совинформбюро. На следующий год состоялась первая послевоенная Всемирная выставка в Брюсселе, туда я поехал в качестве заместителя Генерального комиссара СССР и там получил новую ответственную задачу - разработать эффективный план по пропаганде успехов Советского Союза. 3 недели длилась кропотливая и усердная работа, мы оставались сверхурочно. В итоге был утвержден новый документ на 700 страницах. Была продумана каждая мелочь: где и какой лозунг повесить, где организовать выступление, что сказать оратору и прочее - одной только информационной литературы привезли в 136 товарных вагонах, агитационного материала хватило на 49 миллионов посетителей советского павильона.

  Вообще работа на информационном фронте требовала постоянного внимания к внешнеполитической обстановке. Например, после венгерского восстания 1956 года, когда поощряемая западными спецслужбами попытка захвата власти была подавлена советскими войсками, в ООН был поставлен вопрос о порицании «агрессивных действий СССР». От исхода ситуации зависел международный авторитет государства. Необходимо было провести ряд информационных контрмер. Мне был поручен выпуск сборника, опровергающего обвинения Запада. Сроки — предельно короткие. Мы нашли очевидцев событий, побеседовали с законным президентом Венгрии, министрами правительства, парламентариями и составили книгу на английском языке «The Truth about of Hungary» («Правда о Венгрии»), что сыграло решающую роль в снятии обвинений с Советского Союза. В Софинформбюро я проработал 12 лет.

  В 1960 году меня пригласили стать главным редактором газеты «Московские новости» («Moscow news»), ориентированной преимущественно на зарубежную аудиторию. Главная задача, которую ставили передо мной, - увеличить тираж в 10 раз. Газета стала прибыльной, стала распространяться в 124 странах мира, появились варианты на испанском и арабском языках.

  В конце 80-х годов предложили должность профессора на кафедре массовых коммуникаций в Российском Университете Дружбы Народов, где я и преподаю международную журналистику до сих пор.

З  а совершенные подвиги Яков Алексеевич Ломко отмечен орденами Отечественной войны I и II степени, Красной Звезды, многими медалями, в том числе «Партизану Великой Отечественной войны» II степени, «За оборону Москвы», «За оборону Ленинграда», «За оборону Сталинграда». В послевоенный период Яков Алексеевич Ломко был награжден двумя орденами Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, орденом Знак Почета, а также орденами и медалями иностранных государств.

назад