СССР, как промежуточная эпоха

- 2.08.2017

СССР, как промежуточная эпоха

Союз Советских Социалистических Республик являлся наследником Императорской России в большей степени, чем принято считать. Суть от сути, плоть от плоти. Всё, чем была беременна империя, всё, что она выносила и вынянчила, проявилось после года семнадцатого.

Возможно, были силы внешние, катализировавшие эти процессы, даже скорее всего были, но их влияние было факультативным, направленным на выявление существующего и отделение от шелухи, своего рода селекция. Но все процессы имели исключительно внутренние корни и такую же, внутреннюю, питательную среду. Анархия на фронтах, террор, неприятие православия и, конечно же, ненависть, где-то конкретная, но чаще абстрактная, на 360 градусов распространяемая. И ни одной правой стороны, лишь только сторона-победитель, по факту.

Можно сколько угодно ругать и проклинать революционный террор, но только так страну уберегли от растаскивания на куски. Не надо кивать на первоистоки, сложилось так, как сложилось, но с огромной вероятностью в результате гражданской войны мы могли бы, кроме Финляндии и Прибалтики, получить ещё и Донскую Республику, Республику Крым, но не в виде современной автономии, а полноправную, независимую. Полным ходом к статусу территорий с неясным политическим строем (но обособленного характера и с иностранной армией внутри) шли европейский север и Дальний Восток. В первом резвились европейские «союзники» – Англия и Франция, которых мы не дали растерзать в четырнадцатом (особенно велика была благодарность французов), а на востоке ловили рыбку и устанавливали порядки японцы, давно мечтающие оторвать побольше от мирового пирога, к разделу которого, занятые внутренним созерцанием, опоздали. Кроме того, различные шайки и формирования надежно укрепились в южных пределах. Так Украина, деликатно оккупированная германскими войсками, в срочном порядке изыскивающая себе исключительно внутренних «хероев» и создающая свой язык на основе местного говора и русско-польского суржика, не видела себя в составе некогда единой и неделимой Родины. Каспий, Арал и много чего другого представляли из себя карточную колоду местечковых баев и прочей мелюзги, соорудившей себе пьедесталы на костях и требующей таких почестей и поклонения, какие не снились наследным шахам и падишахам.

Почти никто из свершивших революцию и возглавивших её не прожил долго. Кто умер естественно, от болезней, а кто сгинул в подвалах новой власти, проделав последний путь в переполненном грузовичке по дороге в крематорий, где в кузове перекатывались вмиг ставшие равными господа и товарищи, с одинаковыми аккуратными входными в затылок, и не аккуратными выходными с лицевой стороны. Революция закончилась, пожрав напоследок своих создателей. Началась эра строительства.

Оказавшийся у руля семинарист, без специального образования и степеней, смог много больше, чем предшествующие и, главное, последующие, с наличием и того и другого. Наверное, он любил власть, но не так, как любят сейчас – по-детски беззаветно, что очень похоже на любовь к торту, а по-взрослому, с глубоким чувством ответственности. Не был он ангелом, конечно, при нём репрессировали несколько сотен тысяч, из которых достаточно много были расстреляны. Но при нём почти в два раза возросла продолжительность жизни, а детская смертность упала более чем в 3,5 раза. А это уже миллионы жизней. Построено заводов, фабрик, портов, линий электропередач и железных дорог столько, сколько не строили ни до, ни после. А новейшая тридцатилетняя история России может сравниться в цифрах, только если убрать перед теми цифрами плюс, а перед современными минус.

При нём же была выиграна Война. Причём была она страшнее войны четырнадцатого года. Но выстояли – и были едины, что важно – и чего не было в Первую мировую.

Война в принципе стала неким водоразделом, или наковальней, до которой – «сырая» болванка, а после – уже сформированный предмет. Репрессии остались позади, и даже то, что современные борцы со Сталинизмом тщатся раздуть, как их продолжение, касалось единиц. Был возвращён Патриарх, многие церкви открыты – их потом опять начнут закрывать, но уже при «демократичном» Хрущёве, что лишний раз доказывает сильное влияние окружения Сталина на политику страны, её общий фон, опровергая теорию абсолютного единовластия.

Модель развития первого в мире социалистического государства не подразумевала мишуры и маркетинга – умения продавать, настолько модного на Западе и в нашей современности. Поэтому у нас общественные столовые и сезонные плащи трёх цветов на выбор, а там гамбургеры и рекламные щиты. Отсюда яркая обложка – фантик, так манящий и радующий глаз.

Если угодно, то принцип маркетинга распространился в Америке и, как следствие, в подконтрольной Европе, на все институты жизни. Он присутствует даже в политике и работе средств массовой информации: любое действие должно быть внешне украшено и понятно для потребителя. Создание общественного мнения – вот главная ширма для внутренней и внешней политики, ширма, за которой идет политика реальная. Куда там нашим сообщениям ТАСС и передовицам газеты «Правда». Иллюзия победила действительность, и даже выборы президента не более чем дорогостоящее шоу. Реальность – удел немногих избранных. И сейчас это повсеместно: мы, читающие газеты, просматривающие интернет и телевизионные передачи, рассуждающие за кружкой пива о политике, мы все живём в иллюзорном мире, предлагающем любые варианты на любой вкус.

Сегодня и наша страна подхватила этот вирус. А помните, как раньше? Автобус с пятикопеечной оплатой проезда, – сам кинул, сам открутил билетик и оторвал, никого над душой. Автоматы с газировкой на каждом шагу, и ни одного заболевшего от плохо вымытого стакана, и это совсем не значит, что стаканы мыли лучше. Учителей в школе уважали и немного побаивались, а сейчас не ставят ни во что. В принципе это касается всей модели отношений «молодёжь – старики»; она дала сбой на рубеже девяностых, когда последние пытались существовать на мизерную пенсию, сдавали бутылки и собирали окурки. Впрочем, на Западе эта модель дала трещину ещё раньше, где стало правилом стариков сдавать в дом престарелых и навещать раз в месяц в лучшем случае. Это у нас они ещё остаются папами и мамами, несмотря на преклонный возраст. А там, с уходом на пенсию, они превращаются в обузу, с соответствующим комплектом забот и болячек.

Чуждо настолько, что порой кажется – легализация эвтаназии помогла бы разгрузить европейские дома престарелых.

В СССР стариков всё же уважали, может потому, что общество было более гуманно, а может потому, что вся верхушка Политбюро состояла из глубоких старцев. Но факт остается фактом.

Ячейка общества, семья, была на особом счету, – за неё боролись, в том числе и на собраниях.

Все поголовно читали, а в общественном транспорте уступали места женщинам, старикам и инвалидам. Города строились согласно планам, рассчитанным на десятилетия вперед, а не как сейчас, основываясь на выгодах только строительных корпораций. Какой такой стратегией руководствуются власти столицы, увеличивая масштабы города в ширину и высоту, если уже сейчас в нём проживает почти 10% населения страны? Причём 10% ничего не производящего населения страны. Город-потребитель, куда стекаются налоги с оставшихся 99.99999% территорий страны. Неужели откат стал единственной стратегической составляющей?

Раньше было по-другому, я чуть-чуть помню и ещё больше прочитал. При наличии некоторой коррупции, которая в сравнении с современной почти не видна, думали о будущем, сейчас о настоящем. В этом главное различие.

Сейчас мы живём на старых запасах. Армия, которая воюет сейчас, была создана тогда, после многократных попыток развала чудом выжила и сохранила кое-какое материально-техническое обеспечение. Ракеты, которые летают сегодня, конструировали тогда, то же касается авиапрома (за исключением гражданской авиации). Наши санатории, больницы и школы родом из Советского Союза, новых построено единицы.

Страна – большая, могучая и, не побоюсь этого слова, дружная, начала разрушаться изнутри, с головы. «Большие» люди в правительстве решили, что пора – и началось. Очаги русофобии и национализма, экономические сбои, на поверку оказавшиеся продуманным саботажем. А дальше всё пошло-поехало своим чередом: яркий фантик победил блеклую оберточную бумагу. Люди, уставшие от серости, грубости продавцов и официантов, сухости и бюрократии чиновников, потянулись к чему-то неизведанному, новому. А государственная мысль, кратно опережая общественную, перепрыгивая через результаты референдума 1991 года, где большинство высказалось за реформирование, но сохранение СССР, спешно, кусок за куском стала разваливать империю. Они боялись, что не успеют, что кто-то или что-то их остановит, будь то ещё один путч или народные волнения. Перед ними стояла вполне конкретная задача – убить Советский Союз, и они справились. Кто такую задачу ставил, сейчас понять невозможно, быть может лет через 50 или 100 архивы прольют свет на эту загадку.

А сейчас мы имеем то, что имеем. Страну, которая раньше была Российской Империей, потом РСФСР и СССР, а теперь превратилась в Российскую Федерацию или Россию, что, согласно Конституции, одинаково верно. И нам в ней жить, и нам её строить, не воровать и не брать (давать) взятки, быть честными. Но это сложный путь, а есть более легкий. Чтобы всё оставалось так, как есть, – можно продолжать ничего не создавать, а только обслуживать. Зарабатывать немалые капиталы при замене асфальта на тротуарную плитку, менять хорошие бордюры на очень хорошие. Наживаться на распиле ржавой флотилии рыболовецких кораблей на Дальнем Востоке, а не строить их. Пользоваться советской инфраструктурой на Чёрном море, а не улучшать существующее и не создавать новое.

Пока мы спорим, где жилось лучше, кто виноват, и что делать, история Российской Федерации может оказаться куда менее значимой и более короткой, чем история Российской Империи и Советского Союза.

СССР, как промежуточная эпоха

Задать вопрос

Спасибо!