Исповедь

Ада Финкель 12.02.2016

Исповедь

Она вошла в дом, погруженный в сладкие сны тёмной ночи. Всю жизнь она любила это время суток, она называла ночь своей подругой. Она и сама была похожа на ночь – скрытная и таинственная. Но сейчас, тишина её подруги была невыносима. Ей, эта тишина казалась громкой. Настолько оглушающей, что закладывало уши. Она прошла по дому, не включая свет. Войдя в свой кабинет, она рухнула в кресло и съежилась, как маленькая девочка, в далеком детстве, когда ей было страшно. Её сердце раздирала невыносимая боль. Боль, которую она уже не чувствовала несколько лет. Она впервые за многие годы разрыдалась. Слезы катились по ее лицу маленькими струйками. Она не пыталась остановить этот поток – не было сил. Боль, как жестокий маньяк разрывала ей душу, нанося резкие и острые удары в разные части её тела. Много лет она старалась сопротивляться всем жизненным ударам. Но в эту ночь она понимала, что устала. У нее нет сил держаться и не пасть на колени. Она задавала «Ему» один и тот же вопрос: - За что, так жестоко и больно, «Он» ломает её?

Она многие годы обращалась к «Нему». Она не знала, слышит ли он её, но верила, что наблюдает за ней. Она никогда не получала от «Него» ответа, на задаваемые вопросы. Но «Его» высшее участие, она чувствовала всю жизнь. Она называла «Его» режиссёр. Потому что все годы «Он» ставил ее в предлагаемые обстоятельства, которые она должна была не проиграть – а прожить. «Он» как будто проверял ее веру в «Него». И сейчас она требовала ответа. Ей, вдруг стало страшно. Страшнее, чем тогда, когда, в далекие девяностые - она, защищая честь российского офицера, который потерял здоровье в двух войнах, вошла в закрытый ресторан, чтобы убедить представителей криминала, не отбирать у него квартиру. Молоденькая девчонка, вошла в ресторан, полностью набитый бандитами, чтобы поговорить с ними и убедить не делать зла. Она медленно шла по залу и впервые в жизни просила «Его» помочь ей. Развязка могла быть самой страшной в тот день, по законам жанра того времени. Но, как оказалось, не для нее. Человек, с которым она вела переговоры, узнал в ней маленькую, еврейскую девочку, которую спас в восемьдесят седьмом году от представителей общества «Память». Он хорошо запомнил, как увидел бегущих по улице, напуганных девчонок, нагоняемых огромной толпой, националистически настроенных людей. Она тоже отчетливо помнила тот день, когда толпа озверевших людей гнала ее с подругой по улице. Девочки были страшно напуганы. И если бы не солдаты «афганцы», их бы просто разорвали. Вспомнив своего спасителя, она сразу же рассказала, что пришла просить за человека, который такой же офицер, как и он. Что он сломан смертью своего единственного сына, убитого на войне.

И вот она, сидя в своем кресле, опухшая от слез и напуганная неизвестностью, пыталась понять тайный шифр «Его». Почему «Он» играет её жизнью, как ребёнок в мячик? Почему ломает, но даёт силы подняться? Страх, как яд проникал в каждую клетку ее организма. Она ощущала обжигающую боль внутри себя. Такой боли не было даже в тот день, когда ее избитую до смерти, разутую и раздетую сбросили в могилу, в двадцатиградусный мороз. Те, кто ее сбросил, были уверены в том, что она уже никогда не встанет. В той жуткой могиле она очнулась от голоса, который ей говорил: вставай! Еле открыв глаза, она увидела бывшего одноклассника, который протягивал ей руку. Она выбралась с одним вопросом: что он тут делает? Она знала, что он любил её с первого класса, а когда его забирали в армию, обещал вернуться и украсть ее. Но этому не суждено было случиться – он погиб на войне. Превозмогая боль, она выбралась, не переставая думать о своем спасителе, который, как-бы в благодарность за отца, помог ей. А может, он ее там не забыл? Такую боль она испытывала впервые в жизни, а узнав, что это был заказ ее лучшей подруги чуть не сошла с ума. Тогда её вытащила сестра, которая отчаянно боролась за её жизнь и душевное состояние. Сестра, с которой они были близки все годы её жизни. Их связь не прерывалась, даже тогда, когда сестра покинула Родину и уехала с мужем далеко. Они считали, что их союз не рушим, но «Он» вмешался.… И вот, она оплакивает свою сестру, которая была слишком молода и жизнелюбива, чтобы умереть. «Его» пути, воистину, неисповедимы.

Она смотрела в окно и вспоминала, как они взрослели, становились женщинами. Она хорошо помнила, как однажды, ей тогда было семнадцать лет, отец пришел домой с девочкой. Девочке было четырнадцать лет. Странно, но она не могла вспомнить подробностей этого дня. Помнила, как отец сказал маме, что это его дочь, и она с этого дня будет жить с ними. Она тихо радовалась, будучи девчонкой, имея только старшего брата. Но реакция мамы, от которой ожидали урагана страстей, была на удивление, спокойной. Мама долго смотрела на девочку, потом на отца. Эту немую сцену она помнила всю жизнь. Отец тоже молчал. Все поняли все, как надо. И с этого дня никто и никогда не задавал вопрос на тему происхождения второй дочки. Она встала и пошла в ванну умыться. Глядя на себя в зеркало, она подумала о том, как «Он» меняя ее изнутри, изменил и внешне. На лице она увидела отпечаток времени. Она сильно устала. Последние годы, ее самой заветной мечтой был сон. Ей хотелось лечь и заснуть, но так, чтобы спать долго и спокойно. Не вскакивая посреди ночи или под утро. Спать и видеть хорошие сны, как в те далекие годы, когда она в выходные, отсыпалась от тяжелой рабочей недели, и отец отключал телефон, заставлял всех ходить на цыпочках, чтобы не потревожить сон его дочурки. Когда они с сестрой, летом ездили к морю и гуляли до зори. А потом отсыпались в комнате, видя яркие и добрые сны. Они были похожи внешне, но такие разные. Она была робкая и застенчивая, читала в огромных количествах книги. Мечтательная и выросшая на поэзии и искусстве, занималась танцами – грезила о большой любви, которая, как она тогда говорила, будет только раз в ее жизни. Поэтому она не распылялась на огромное количество ухажеров. А хранила себя для единственного, которого ждала. Но сестра была иной, и в вопросах любви всегда находилась в состоянии поиска. Они были, как две планеты – похожие и далекие. Она была смелая, но нерешительная. И когда встал вопрос о выборе профессии, она не смогла устоять над натиском отца, который, несмотря на все уговоры мамы, не хотел слышать о театральном институте, а отправил учиться ее на экономиста. В тот далекий день, когда она услышала, что ее мечтам и планам не суждено будет сбыться, она похоронила, на пустыре у дома, частицу себя, в виде рукописей и дневников. В эти минуты она ненавидела себя, но не могла пойти против…. Сестра же не стала слушать никого, а просто сбежала в Питер с ее другом, музыкантом. Сестра всегда жила свободной и независимой. Она, в тайне, ею восхищалась, но сама не решалась что-то изменить в своей жизни. Учась на экономиста, она продолжала участвовать в разных постановках. Она отменно танцевала всегда и везде, рассказывая своим танцем, что человек может чувствовать и чем жить. Ее не раз пытались соблазнить большими деньгами хозяева закрытых клубов. Сестра бесилась от того, что она бесцеремонно посылала их, и говорила, что с ее талантом, она могла заработать огромные деньги. Но она четко знала, что в ее жизни будет только один мужчина, для которого она будет так танцевать. Именно танец привел ее на встречу с будущим мужем. Она уже работала и сделала неплохую карьеру, когда их отдел расширили, и к ней в подчинение пришли новые сотрудники. На празднике, в честь компании, она танцевала, поглощенная музыкой, и не сразу увидела его, который сидел за столом и завороженно смотрел на нее. После их свадьбы сестра подошла к нему и угрожающе предупредила; - что он получил настоящий бриллиант, за оправу которого он ответит головой. Сестра как будто что-то чувствовала, а может и нет. Они никогда не говорили с ней на эту тему. Но она старалась быть исключительной женой. Была отменной хозяйкой и старалась быть королевой для своего любимого. Она с детства усвоила мамины уроки - женщина создана для мужчины.

Сейчас, спустя столько лет, и глядя на себя в зеркало, она думала, что ей дала ее исключительность? Ничего хорошего. Женщины эгоистичные и стервозные, намного счастливее ее. Их не предают так низко и жестоко. Им бояться причинить боль. А она, пройдя такой длинный путь с человеком, которого считала мужчиной всей своей жизни, всегда поддерживая его и не предавая – получила самый острый нож в спину. Она долгое время, после развода, пыталась понять; что с ней не так?

Она вышла на кухню и, не включая свет, налила стакан воды. Слезы перестали катиться. Прошел озноб. Тишина уже не была такой оглушающей. Подруга ночь перестала ее раздражать своей чернотой и светом фонарей. Она решила сварить себе кофе. Много лет она пила самый вкусный кофе в мире. Кофе, сваренный ее отцом. Пока она была студенткой, отец рано утром вставал, чтобы приготовить любимой дочке завтрак. Она была папиной дочкой. Только ему она доверяла больше чем себе, все годы. И именно его смерть и была самым сильным и неожиданным ударом, после которого она не могла оправиться несколько лет. Она и сейчас, почти ежедневно, ощущала острую боль нехватки отцовской любви. Ноющую, сиротскую боль. И вот последовал еще удар. «Он» опять отнял у нее опору. В ее глазах «Он» был похож на садиста, который выбивая костыли у больного, с интересом наблюдая, как тот отчаянно сопротивляется падению.

Воспоминания об отце теплом разбежались по всему телу. Она согрелась. Может от горячего кофе, а может от воспоминаний. Не зря же приятные воспоминания называют теплыми. Она думала о том, что, если бы был жив отец, многого можно было избежать. Она не была бы предана, не потеряла бы бизнес и себя. Сестра не совершила бы самый страшный поступок в своей жизни. Но она понимала, что это все «Его» обдуманный план. Для чего? И зачем? Иногда ее посещала страшная мысль, что «Он» таким образом, постепенно убивает человека, а потом берется за другого. Но она гнала от себя эти мысли. Ей не хотелось думать, что она может быть права. Разглядывая, кухню, она вспоминала их субботние семейные обеды. Как она с раннего утра бежала на рынок, а потом долго готовила обед для всех. В минуты, когда за столом собиралась вся семья, она, радостно наблюдала, как отец с мужем оживленно беседуют, мама, с видом строгого наставника, осматривает все приготовленное, сестра объясняет своему мужу; почему она никогда не будет готовить так вкусно. Эти минуты счастья нельзя сравнивать с семейной идиллией. Это, скорее, некое таинство. Таинство людей, разных по характеру и духу, но находящихся в состоянии единого целого. Для полного счастья, ей тогда не хватало детей. Она мечтала быть мамой с самого детства. В отличие от сестры, которая так и не стала матерью, чтобы не обременять себя заботой о ком-то. Но «Его» замысел был страшнее всего. Врачи вынесли приговор. Никогда! Только усыновление! Это был удар, от которого ее оглушило, как этой ночью. Она убежала тогда от всех. Блуждала по улицам города в полном одиночестве. Все домочадцы переживали, как бы она не совершила глупость. Только отец знал, насколько она сильна духом. И никогда не совершит акт слабости. А она, блуждая по переулкам, думала, почему так все несправедливо. Ее состояние, тогда, граничило с помешательством. Она заходила во дворы, и, увидев детей, качала их на качелях, играла с ними в салки и прятки. Огромное количество бабушек и мам, наблюдавшие эту картину, не представляли, что на душе у этой, как казалось им, веселой девушки. Одна бабушка подошла к ней и сказала, что она будет хорошей матерью, и что бог даст ей много детей. Эти слова током сковали ее тело. Она обезумевшая от горя, убежала из того двора. Пробежав несколько кварталов, она оказалась у маленькой церквушки. Она схватила камень и разбежавшись, хотела бросить. Но когда она замахнулась, силы покинули ее, она споткнулась и рухнула на землю, выронив камень из руки.

Спустя столько лет, она помнила каждую минуту, прожитую в страхе и боли, от мысли, что «Он» так решил с ней поступить. Она хорошо помнила, как смотрела на грязных и неухоженных детей, родители которых не просыхали от жизни, и не понимала, чем они заслужили такую «милость» от «Него». И почему их горе-мамашам «Он» дает детей, понимая, что за жизнь уготована для этих несчастных. Она приходила в детские дома и подолгу стояла за забором, смотря на детей. Она хотела усыновить или удочерить ребенка из детского дома, но на нее набросилась вся семья, запрещая даже думать об этом. И она не нашла в себе силы пойти против всех.

Она услышала из комнаты сына бормотание, и пошла к нему. В темноте ночи она ясно видела своего выстраданного и вымоленного сына. Сына, которого она смогла, за несколько мучительных для нее лет, выпросить, стоя на коленях в монастырях. Но «Он» не давал ей просто так то, что она просила. Она заканчивала институт кинематографии, решив, что реализует, хоть одну свою мечту. Режиссура. Сон сбылся. С трепетом она строила планы для будущих съемок, и прописывала сюжет будущей картины, когда узнала, что беременна. Мастера отмечали в ней талант. Но главный режиссер – режиссер ее жизни, предпочитал, чтобы последнее слово было за «Ним». Сейчас перед ней лежал, мирно посапывающий мальчик, который уже становился юношей. Но тогда, много лет назад, она получила маленький сверток, со словами врачей – рожай другого. Этот будет растением. Сбылись две ее заветные мечты, и «Он» опять проверял и ломал ее.

Она села к сыну на кровать и погладила по голове. Он перестал бормотать во сне. А ее материнское сердце согрелось от любви к этому взрослеющему человеку. Человеку, за жизнь которого она боролась много лет. Вычеркнув все свои планы и заветную мечту. Она перевернула свою жизнь с ног на голову, отказавшись от всего, теряя друзей и стойко перенося участившиеся адюльтеры мужа. Человек, которого она выстрадала и поставила на ноги, вопреки всем прогнозам врачей. Она долгие годы была заложницей больниц и реабилитационных центров. Она узнала множество людей, страдающих и заточенных в мире особых детей. Эти люди так же, как и она хотели семейного счастья. И, как и она испытывались на прочность «Им». Она отчетливо помнила первую больницу, в которой впервые столкнулась с человеческим уродством и равнодушием. Эта больница была похожа на женскую тюрьму с такими же тюремными законами. Старшие мамы – ужас, о котором она будет помнить всю жизнь. Вся власть над порядком была отдана им. И они не церемонились в выборе жертв и наказаний. Многие не выдерживали и сбегали, отдавая себе отчет, что в то время эта была единственная в стране больница такого узкого профиля. Но не всякий дух несокрушим. Жестокость персонала и старших мам, а также равнодушие и грубость врачей, ломали многих. Но только не ее. Для нее было делом принципа - доказательство «медицинским минусам» их несостоятельности. Все эти годы ее отец следовал за ней, втихаря восхищаясь ее силе духа. Умирая, он скажет ей, что гордится ею. А сестра помогала издалека. Поддерживала долгими и дорогими ночными разговорами.

Сидя на кровати сына, она была ему благодарна за то, что он помнил своего деда и не забывал его. Что он гордился тем, кто вместе с его матерью вымаливал у «Него» его рождение, а потом и здоровье, не реагируя на то, что сам был смертельно болен. Она благодарила сына и за то, что после смерти деда, он пообещал ей то, что теперь он будет ее опорой. Она поцеловала сына и вышла из комнаты. Немного постояла в холле, прислушиваясь к тишине ночи. Только сейчас она подумала: что, если бы ее сестра не приехала, когда она с сыном перешла в другую больницу? То не встретила бы его – красивого и талантливого врача. Она не заметила, как стремительно стали развиваться его отношения с сестрой. Никто из них, тогда, и представить себе не мог, чем это все закончится. Тогда у каждого из них была уже выстроенная и отлаженная жизнь.

Прошло время. Она занималась ребёнком и создавала проект реабилитационного центра, который она решила открыть, после долгих скитаний по разным стационарам города, решив помогать особым семьям и особым детям. Изучая скрупулезно вопросы реабилитации, и углубляясь в науку и образование, она горела новой мечтой. Врач помогал ей по медицинским вопросам, сестра по всем остальным. У врача было двое детей и жена, у сестры жизнь за границей и муж. А она была молчаливым свидетелем и соучастником их любви.

Несколько лет, она часто думала о том, что, если бы не была тем, молчаливым свидетелем греха, может «Он» бы её не наказал. Сейчас она так уже не думала. Она только пыталась понять: зачем эти двое безумцев так поступили с ней? Их любовь продолжалась восемь лет. Она вымолила их не бросать свои семьи, убеждая их, что на чужом несчастье своего счастья нельзя построить. Она хорошо помнила, как посадила этих двоих и говорила с ними всю ночь. Она объясняла, что семья - это священно. Что дети не должны страдать от их прихоти. Она много говорила, приводила разные доводы. И к утру, они решили ничего не менять. А она была горда тем, что ей удалось уберечь от трагедии несколько человек, а главное детей. Но в ту ночь, убеждая двоих не совершать грех, она не знала, что на другом конце города решалась ее судьба.

Она услышала какой-то звук. Прислушавшись, поняла, что это из детской. Она пошла в детскую. Войдя, в комнату споткнулась об игрушку, которая громко мычала. Она схватила ее и прижала к груди. Когда игрушка утихла, прошла к кроватям тройняшек, которые во сне были похожи на ангелов. Она каждого поцеловала и укрыла, потом села на пол около их кроватей. Она поминутно помнила тот день, когда узнала, что у нее будет тройня. Это был самый роскошный подарок от «Него». После смерти отца, которая выбила у нее почву из-под ног, «Он» решил дать ей еще один шанс быть счастливой. Ей в тот год казалось, что сбываются все ее мечты. Ничто не могло омрачить ее счастья. Даже то, что к тому времени, она была не раз позабыта своим мужем. Но она никогда не показывала ему то, что знает. Нет, она чувствовала все и всегда. Она справлялась с этим, в отличие от сестры, которая узнав об интрижке своего мужа, заставила его купить ей квартиру. Эта квартира стала любовным гнездышком сестры и врача, на долгое время. А она никогда не следовала советам сестры и, в отличие от всех знакомых и подруг, не шарила по карманам мужа и не имела привычки влезать в телефон и вскрывать почту. Может гордость?! Но она всегда говорила всем своим подругам: - ищущий, да обрящет.

Родились тройняшки, реабилитационный центр был запущен. Она светилась от счастья. Но «Он» напомнил ей, что она всего лишь актер, а не режиссёр. Она не четко помнила то утро. Помнила, что они были в кухне одни. Она торопилась на работу, а он холодным тоном сказал, что уходит. Он полюбил другую. А через час в её офисе был захват. Головорезы в масках, во главе с хозяином здания – надутым депутатом, захватили центр и бизнес. Она была раздавлена в то утро. На несколько минут она, даже, растерялась, пока кто-то не ткнул ее прикладом автомата. Какой-то зверь проснулся в ней тогда. Она как-то умудрилась вырвать автомат из рук головореза и направить на монстра, который отбирал у нее ее «детище». Она знала, что может выстрелить в эти минуты, рука не дрогнет, но мысль о детях, заставила ее отдать оружие. Карточный домик: думала она тогда. Все рушилось. На ее призыв о помощи муж не ответил, сказав; чтобы сама во всем разбиралась. Все, что строила столько лет... Дом, который, как ей казалось, был капитальным, рухнул. Она была разбита, но тщательно старалась не падать на колени. После смерти отца она ни разу не плакала, и тогда тоже старалась держаться. Она очень не хотела, чтобы кто-то видел ее слезы, в особенности дети. Она собирала силы, чтобы не сломаться и выстоять. Она всегда и всем говорила, что не родился еще тот, кто поставит ее на колени. Но хорошо помнит день, когда гнала машину по трассе запутанная мыслями в поисках выхода. Она чувствовала своё бессилие перед ситуацией. Помнит, как выбежав из машины, рухнула на колени в снег, с криками израненного животного. Она кричала и ругалась на «Него». А в эту ночь, смотря на своих ангелочков, она благодарила «Его», что они ничего не запомнили из того ужаса, который творился тогда. Раздавленная, но не сломленная она продала все, что у нее было. Переехала в другой район, где ее никто не знал, спрятавшись от всех. И пыталась начать все сначала. Бывший муж, под давлением друзей и сестры, вернулся через два месяца, но именно это возвращение и было предательством.

Ночь стала уступать рассвету. Она не хотела спать. Шли вторые сутки без сна. У нее не выходили из головы мысли о смерти сестры и врача. Что она скажет ее мужу? А его жена? Каково им узнать, что эти двое остались вместе навсегда, в той искореженной машине, на ночной трассе? Ей казалось, что они специально все спланировали. У нее начались проблемы с мужем. У него проблемы в семье. Размышляя над этим она, вдруг, поняла, что вернулась к своему страху. Страху, который грозил ей одиночеством. Она абсолютно одна. Она вновь испытала ощущение сильного холода, как тогда, когда она окончила школу. Когда она собрала все свои написанные стихи, рассказы, ноты и отправилась на пустырь, недалеко от дома. Там на пустыре она прокручивала в голове то, что за нее все решили и ей только осталось похоронить свои мечты и стать «обычной», как того хотела семья. Она выкопала яму, бросила в нее все и сожгла. А потом, обливаясь слезами, закапывала и прощалась со своими мечтами.

И вдруг, она отчётливо вспомнила их последний разговор с сестрой, которая навязчиво пыталась устроить её личную жизнь, о которой она перестала думать, убедив себя в том, что «Он» не хочет, чтобы она была счастлива. Она надеялась на «Его» помощь, но уже не о чем не мечтала. В тот день она долго пыталась объяснить, что бывший муж вернулся к детям. Что, она приняла его, но не простила. Она была такой. Не могла оставить человека в беде, тем более отца ее детей, которого жизнь так побила, что к ним пришел измотанный и обессиленный человек. Он, буквально, приполз к ним на коленях, вымаливая прощение у всех. Она пыталась объяснить сестре, что спасла его ради детей, которые имеют право на отца и, как она думала, не простили бы ей, его гибели. Она твердо была уверена в том, что их отношения не должны отражаться на детях. Он хочет быть отцом – пусть будет. Она не стала говорить сестре, как он просил простить его и обещал все исправить. Он решительно хотел вернуть ее и дал ей время подумать. Сестра обвиняла ее в том, что она всегда приносила себя в жертву. Что никогда не была решительной в личных вопросах, и не думала о себе. Она с болью выслушивала все обвинения сестры. Но сестра решила напомнить все то, что ей трудно было забыть. Сестра припомнила ей те долгие месяцы, когда он открыто уезжал, не стараясь скрыть, а наоборот афишируя свою вторую жизнь. Как он бравировал своим счастьем на стороне перед ней. Она и сама не могла вырвать из души боль унижения и издевательства, которыми он хлестал ее, будучи в пьяном угаре, насмехаясь над ней. Вымотанная бесконечными судами, истощенная и измотанная лечением сына, она возвращалась домой, где ее ожидал ад. Она тогда была на грани. Сестра не останавливалась, и как будто наносила удары, больнее и больнее, называя ее тряпкой. Она просила ее перестать давить на нее. Но сестра продолжала охаживать ее страшными воспоминаниями. Напомнила сестра и то, что целый год, еле сводив концы с концами, она бесплатно проработала над новым проектом реабилитационной программы, который запустили без нее, даже не пригласив на презентацию, хотя она была автором. Сестра негодовала по этому поводу очень долго, даже хотела поехать и устроить скандал предприимчивому коммерсанту. Но она остановила ее, пообещав, что свяжется с людьми, курирующими этот проект. Но приехав на встречу, не смогла очернить человека, хоть он и заслуживал это, поэтому ограничилась поверхностной информацией, которая ничего не изменила. Узнав об этом, сестра не выбирала выражения. Оскорбления сыпались градом. А она неподвижно стояла и принимала удары. Но через некоторое время, в ней закричала обида. Сейчас она, вдруг, четко услышала, где-то внутри себя, как крикнула тогда сестре страшную фразу: «Я не хочу тебя больше видеть! Я никого не хочу больше видеть! Я хочу остаться одна!».

И вот финал. Никого больше нет. Сидя в детской, она прокручивала всю жизнь, точнее последние двадцать лет. Пустота. Так ей показалось. Та самая пустота, которая бывает, когда остаешься в одиночестве. Сестра не так часто приезжала в Россию, но она знала, что где-то там живет частичка её. Что, когда она захочет просто излить душу - есть ее родной человек. А теперь «Он» лишил ее последней опоры. А может «Он» ее услышал? Может слово, брошенное в сердцах, стало вердиктом её жизни. И она страшно ошибалась, думая, что «Он» не отвечал, все эти годы. Она, вдруг, четко поняла, что в жизни она задавала неправильный вопрос «Ему»: - За что? Для чего? Вот правильный вопрос. Она так долго искала себя в этом мире. Свою роль. Что наконец поняла – «Он» помог ей состояться во всем. «Он» всю жизнь не наказывал ее, а учил и подводил к нужному пути. «Он» привел ее к тому моменту, когда она должна принять самостоятельное решение. «Он» давал ей понять, что она готова. Что именно сейчас, «Он» дает ей возможность изменить сценарий. Написать самостоятельно, свое, новое произведение в книге жизни. Вдруг она услышала звон колоколов. Она вышла на балкон. Звон доносился из церкви, которая находилась недалеко от дома. Она начала понимать, что это «Его» согласие. В ее жизни начинается новый этап. Она стояла на балконе, благодаря «Его» за то, что «Он» наконец ей ответил.

Когда она вернулась в кабинет, тихо включила музыку, и стала плавно двигаться под музыку. Танец был похож на пластический этюд, который рассказывал о боли от потерь, терпении и рождении нового. Это было прощание. Долгие годы ее душа спала. Но сейчас, она проснулась и была свободна.

P.S. Он тихо подошёл к кабинету и увидел, что она танцует. Для него не было удивительно то, что она танцует в это утро, он знал, что она танцевала, даже когда ей было невыносимо больно. Он не видел ее такой много лет. Последний раз она так искренне танцевала для него. За семнадцать лет, он хорошо её изучил. Но сегодня, он увидел другую женщину. Непохожую на ту, которую он знал. Что-то в ней кардинально изменилось, за несколько суток. Танец был не для него. Он сразу понял, что она приняла решение. Теперь она, сама, режиссёр.

Исповедь

Задать вопрос

Спасибо!