Сто тридцать третий номер

Артём Артёмов 1.11.2025

Сто тридцать третий номер

Темнеет уже в семь, а скоро и в шесть будет темно. И к этому надо добавить сильный степной ветер, который несёт в себе измельчённое на микрочастицы море и, не встречая преград, мчит порывами, пронзая насквозь. Набухшая, липнущая на обувь, тёмно-рыжая земля. Опять уходим в зиму. Промозглую зиму в Диком поле.

Когда-то давно здесь перемещались с пастбища на пастбище кочевые народы – весной и летом. А на зиму люди покидали эти места, оседая на побережье Азовского и Чёрного морей и на берегах неторопливого Днепра, пройдя пороги и обосновавшись форпостом. А между ними была степь, сырая и неживая. Время мира. Сейчас не так. Война не останавливается ни перед чем, тем более перед каким то неуютным временем года. Поломанные и обожжённые деревья, сгоревшая летом трава, разбитые в пыль дома с разбросанными вокруг остатками вещей и мебели. Воронки, повсюду, куда хватает взгляда, большие и маленькие. И трупы, трупы… Потом, когда фронт сдвинется, их вынесут, если будет чего выносить, а пока они здесь, вместе с живыми.

Этот антипод Болдинской осени, навевает только лишь тоску без всяческого поэтического и выспреннего. Здесь думается прозой, причём наиболее близкая по смыслу и географии «Первая конная» Бабеля, вещь, по ошибке считающаяся смешной, на самом деле жуткая:

«Во вторых строках сего письма спешу описать вам за папашу, что они порубали брата Фёдора Тимофеича Курдюкова тому назад с год времени. Наша красная бригада товарища Павличенки наступала на город Ростов, когда в наших рядах произошла измена. А папаша были в то время у Деникина за командира роты. Которые люди их видали, – то говорили, что они носили на себе медали, при старом режиме. И по случаю той измены, всех нас подобрали в плен и брат Фёдор Тимофеич попались папаше на глаза. И папаша начали Федю резать, говоря – шкура, красная собака, сукин сын и разно, и резали до темноты, пока брат Фёдор Тимофеич не кончился».

Русские с русскими, и тогда, и сейчас. Тогда поделились на красных и белых, сейчас придумали каких-то украинцев. Пройдет время, и украинцы разделятся ещё на невесть сколько групп, отличающихся по говору, цвету волос, форме черепа…

Вышел на воздух – чёрное и очень звёздное небо. Где-то там, со скоростью света удаляются от Земли фотоны, отражённые от меня ещё маленького. Рядом с ними летят частички, отражённые от большого герба с колосками по бокам и надписью СССР. А их догоняют очертания горящего Белого дома, пьяного Ельцина и трезвого Горбачева. Кто их увидит? Да, и увидит ли вообще… А может там, за рекой Стикс, на Страшном суде их увидим мы?..

Сто тридцать третий номер

Задать вопрос

Спасибо!